– «Шипр»!
– Что ты сказала?
– У тебя одеколон «Шипр». Я им комариные укусы мажу.
– Правда? Ну надо же, до чего ты непосредственная!
Тут он меня поцеловал. Как-то внезапно. Просто нагнулся и коснулся губ губами. Я замерла, затрепетала, подалась ему навстречу, словно девочка. Словно это был мой первый поцелуй. Нет, в первый раз все было не так. Первый поцелуй мне и не запомнился-то особенно. Помню только море, закат, прибой, а самого поцелуя не помню. Этот же, я была уверена, я запомню на всю жизнь. Губы были мягкие, но настойчивые. И легкий привкус табака, очень далекий и почти незаметный, придавал какую– то особую прелесть всему этому. Я ощущала, что целуюсь не просто с мальчиком, а с настоящим мужчиной. На темной аллее, под дубом. А потом он меня выпустил, и я была вынуждена прислониться к стволу старого дерева, потому что ноги держали нетвердо.
– Ух ты! – выдохнула я.
– Уже поздно. Давай я тебя провожу.
– Давай.
– А телефон оставишь?
– Конечно. Кстати, забери свою рубашку, мне совсем не холодно.
Это было правдой. В присутствии Олега меня в жар бросало.
– Черт! – вдруг сказал он смущенно. – Надо же, как все получилось быстро!
– Что получилось?
– Мне кажется, я в тебя влюбился.
Я широко распахнула глаза. Сбилась с шага. Вопросительно вздернула брови:
– Что ты сказал?
– Ничего. Ты замечательная. Идем, тебе завтра в школу, наверное.
– Нет, не в школу. У меня завтра показ. Это днем.
– Что у тебя? – теперь остановился он.
– Показ. Я моделью работаю.
– Врешь!
Я так оскорбилась, что словами описать сложно. Только что он был таким нежным и близким и вдруг отдалился от меня за тысячи километров. Разумеется, без косметики и в таком затрапезном виде меня вполне можно принять за школьницу, но он же только что сказал, что влюбился в меня! Как же он может после этого обвинять меня во лжи?!
Я с достоинством ответила:
– Не имею такой привычки – врать. Это у вас, у мужчин, принято лапшу девушкам на уши вешать. Хотя ты мне пока и не вешал ничего, я про тебя вообще ничего не знаю.
– Я про тебя тоже. Но модель из тебя, как из меня премьер-министр. Или генерал-майор. Так что не надо ничего придумывать. Правда. Ты мне и так понравилась. Ну посуди сама, какая из тебя модель? Нос курносый, две косы. Эх, девчонка! Я прикусила губу, но было уже поздно. Близнец вырвался из меня и подавил своей волей. Мне хотелось что-то объяснять Олегу, топать ногами, доказывать. Но близнец поступил по-своему.
– Я никогда никому не врала, – четко и членораздельно сказала Ольга моим голосом. – И не позволю какому-то проходимцу обвинять меня во лжи. Ты меня не знаешь, я тебя не знаю. На этом и разойдемся. Провожать меня не надо.
– Ну подожди! Куда ты? – Он попытался снова схватить меня за руку, но Ольга вырвала ее и ледяным тоном повторила:
– Не надо! Тема закрыта.
И мы ушли, я и мой близнец. А Олег остался стоять на той улице, под вековыми дубами, в растерянности глядя мне вслед и комкая в руках свою рубашку.
Утро разбудило меня телефонными звонками. Один, другой, третий. Я не желала расставаться со сном, нежилась в полудреме, кутаясь в одеяло и дожидаясь, когда же они прекратятся. Но телефон все звонил.
– Ляля, дорогая, сними трубку! – закричал откуда-то из глубины квартиры мамин голос. – Я не могу, я в душе.
Я встряхнула головой, с сожалением выползая из теплой постели.
– Алло.
– Оля, это я. Олег.
Остатки сна как рукой сняло. Я прижала трубку покрепче к уху.
– Откуда у тебя мой номер?
– Твоя подруга дала. Мы так нехорошо расстались вчера, и я вернулся, нашел ее, ну и…
– И Ирка так просто дала тебе мой телефон?!
– Я ее убедил.
Я промолчала. Сказать мне было нечего.