Если бы вы увидели ее
в другое время, то поняли бы… Ни одна женщина…
– Ни одна?
– Может, я и преувеличиваю, но Арлетта вызывала желание у всех мужчин. Когда она выступала со своим номером…
– С Фредом она спала?
– Терпела его, как и остальных. Мегрэ пытался выяснить, насколько откровенной была Арлетта в своих разговорах.
– Где?
– В кухне. Роза все знала. Она молчит, потому что боится потерять мужа. Вы видели ее?
Мегрэ кивнул.
– Она сказала, сколько ей лет?
– Пожалуй, за пятьдесят.
– Почти семьдесят. Фред на двадцать лет моложе. В свое время она была, наверное, одной из самых красивых женщин, ее содержали богачи. Роза действительно любит мужа. Она
делает вид, что не ревнует и не возражает, чтобы все происходило в доме, – так ей спокойнее, понимаете?
– Понимаю.
– Наибольшую опасность представляла Арлетта, и Роза глаз не спускала с танцовщицы. Однако именно на Арлетте и держалось заведение. Не будь ее, туда никто не пошел бы.
Остальные – обычные девушки, каких полно в монмартрских кабаре.
– Что произошло прошлой ночью?
– Вы же знаете.
– Она сказала Люкасу, что с ней был ты, правда, назвала лишь имя.
– Я был там до половины третьего.
– За каким столиком?
– За шестым.
Лапуэнт говорил как завсегдатай и в то же время как сотрудник их общего учреждения.
– В соседней кабине были посетители?
– В четвертой нет, а в восьмой целая компания, мужчины и женщины, которые сильно шумели.
– Значит, если бы в четвертой кто то был, ты мог и не заметить?
– Заметил бы. Я не хотел, чтобы меня подслушивали, поэтому иногда вставал и заглядывал за перегородку.
– Ты не видел за одним из столиков пожилого мужчину, невысокого, коренастого, с сединой?
– Нет.
– А когда разговаривал с Арлеттой, тебе не показалось, что она к чему то прислушивается?
– Нет, уверен, что нет.
– Не возражаешь вести расследование со мной? Лапуэнт удивленно посмотрел на Мегрэ, и его вдруг охватила волна признательности.
– Вы хотите, несмотря ни на что…
– Слушай внимательно. В четыре утра, выйдя из «Пикреттс», Арлетта отправилась в комиссариат на улице Ларошфуко. По словам снимавшего показания бригадира, она была крайне
возбуждена, пошатывалась.
Арлетта сообщила о двоих мужчинах, которые сидели за четвертым столиком, в то время как вы с ней были за шестым; она подслушала их разговор.
– Зачем она это сказала?
– Понятия не имею. Узнаем – продвинемся на шаг вперед. Но это не все. Те двое говорили о какой то графине, которую один из них собирался убить. Когда они уходили,
Арлетта, по ее словам, видела со спины мужчину средних лет, широкоплечего, невысокого, с сединой. Ей показалось, что мужчину называли Оскаром.
– Но тогда и я слышал бы.
– Я встречался с Фредом и его женой. Оба в один голос утверждают, что за четвертым столиком ночью никого не было, как не было в «Пикреттс» и человека с такими приметами.
Следовательно, Арлетта что то узнала, но как – не хотела или не могла сказать. Она была пьяна – это твои слова – и думала, что вряд ли удастся проверить, где сидели
посетители. Улавливаешь?
– Да. Но откуда она взяла это имя? Зачем?
– Вот именно. За язык ее не тянули. Она сказала сама. Значит, у нее была причина. И эта причина – попытка навести нас на след. Дальше. В комиссариате она все утверждала
категорично, а здесь, проспавшись, стала сдержаннее, и у Люкаса сложилось впечатление, что она охотно взяла бы свои слова обратно.