«Это не акулы, как с мрачной решимостью учил один путеводитель по местным достопримечательностям. Но чем чаще вы будете видеть в них акул, тем проще и безопаснее будет ваше погружение в мир ваших иллюзий»
Глава Третья
На полянку перед моим коттеджем, и прямо пред мои заспанные очи, но еще как бы держась в тени, снова приперся ухолов, матерая особь эрасмиков. Подотряд эрасмотазовых, можно сказать, до какой-то степени процветал здесь на настоящий момент, ставя в тупик экспертов. Ухолов чем-то напоминал рослого горбатого двуногого лося с шапкой крепких рогов.
Этот ходячий ужас успел в свое время устроить настоящую панику в среде специалистов своей способностью использовать частично солнечную энергию для развития и роста отдельных частей и органов. Ухолов был настолько вынослив и непробиваемо дремуч, что мог жить в горах на диком холоде на сумасшедшей высоте, где не росло ничего, кроме содержания углекислоты. Именно поэтому, впрочем, там никто ему не мешал, и на всей суше это был чуть ли не единственный случай адаптации, за судьбу которого, по крайне мере, на ближайшее будущее, можно было не беспокоиться: согласно последним данным посезонного анализа общематериковых миграций численность эрасмиков потихоньку возрастала. Удивительно, как такой теплолюбивый организм переносит гипоксию у себя в горах. Вместе с тем, в сердитом виде эрасмик сам по себе мог быть опасен и быстр, а стая из нескольких особей объединенными усилиями могла противостоять даже непревзойденному аппетиту стеллса. Правда, эрасмики редко объединялись в стаи.
Нынешним экземпляром я только на днях был уже единожды посещаем, тогда он тоже молча шуршал травой, маячил перед домом, ненадолго застревая на одном месте, и я глазом не успел моргнуть, как обстановка, остававшаяся исключительно мирной и изучающей, перешла к до крайности взрывоопасной: эрасмик угнетенно таращился мне на единственную ступеньку крылечка, тяжело дыша, складывая безразмерные уши самолетиком, угрожающе втягивая голову в плечи и пригибаясь к земле, успев настроить сразу весь арсенал рогов на атакующую позицию. Он явно готовился с ходу расставить все точки сейчас же, этим прекрасным ясным утром, не откладывая, в недобрую минуту застав у себя прямо по фронту собственное надменное отражение, откровенно пялившееся с наружного стекла стены, темного обычно по утрам и непрозрачного. К счастью, я вовремя сообразил, в чем дело и что ему мешало жить. О нет, вскричал я и побежал сдвигать все стекло, пока он не разнес мне половину коттеджа и не убился сам. С утра я решил держать внешние стены своего ти-пи в часы наивысшей остаточной радиации раскрытыми до конца, так что сквознякам будет теперь где побродить. Сегодняшним днем эрасмик выглядел как будто спокойнее, даже флегматичнее, не торопясь обострять ситуацию. Он торчал у меня на тенистой полянке, скромно встряхиваясь и переминаясь, терпеливо и с достоинством ожидая появления в дверях соперника. В таком виде он вызывал во мне еще меньше доверия, чем заслуживал, и я быстро потерял к нему интерес.
Сегодня по программе у меня было предаваться унынию и коротать очередной выходной, томясь от вынужденного безделья. Ожидалось, оба нестационарных спутника почти весь день будут висеть на орбите в наших пределах над душой, и мало чей вездеход сможет уйти, не оставив за собой след от двигателей достаточно заметным. Это, конечно, не означало сразу же, что такие следы непременно начнут замечать и отслеживать, но при очень большом желании выполнить нужные операции потом задним числом было можно. Меня это не устраивало. Наша база исследований оставалась далека еще от понятий зажиточности, достать один нормальный вертолет реально было не иначе как с кровью вырванным разрешением наперевес, продав свое тело и все остальное в рабство на несколько перевоплощений и поколений вперед и только перешагнув через трупы ближайших директорий, обычная история на землях любой Независимой культуры. Так что всем прочим рядовым жрецам психозоологии приходилось рассчитывать больше на свои тренированные мышцы и, как предел ожиданий, на стандартный поисковый глайдер. На болотах и в зоне повышенной вулканической активности без него вообще делать было нечего. Совсем другое дело океанологическое отделение Миссии.