А-а-а То-то я себе и говорю машинка вот эта «Феррари» называется, ага. Последняя модель, значит. Вы вот ключик на крылышко бросаете, а оно одно на полмиллиончика застраховано в нашей компании. Вам ежели непременно надо ключик куда-нибудь бросать, вы нам на ножки и бросайте, дешевле будет.
«Ишь ты, уменьшительными суффиксами заговорил! Как с пятнадцатилетним отморозком», опечалился Кузя.
Одним словом, пристыдили они его. Но аккуратно, чтобы он своё артистическое вдохновение не потерял:
Не расстраивайтесь, вы же не профессионал, возник перед ним его двухминутный напарник. Настало время о нём рассказать. Этот бывший советский актёр играл переводчика, который приводит Де Ниро и Жана Рено в Кузин гараж. По сценарию они не знакомы. По идее, этот неизвестно откуда взявшийся переводчик (старушек через дорогу?) должен был охмурить Кузю в три секунды, дабы тот их свёл с чёрт знает какими русско-парижскими бандитами. Напарник вид имел болезный, бородку носил клинышком. Чем-то походил на всесоюзного старосту, но без очков. Он сел Кузе на ухо с утра, потрясая страничкой текста:
Возмутительно! Даже сценария не прислали. За кого они меня принимают! И кто он такой, этот Де Ниро? Я его не знаю. А наша сцена! Он тыкал бородкой в страничку. Вам всё равно, вы не актёр. А мне каково! Таких тупых диалогов мы даже во ВГИКе не писали.
Здесь Кузя был с ним полностью согласен. Американские ребята-сценаристы или по обкурке, или как, ну такого понастрочили, ну такого Судите сами. По сценарию Кузя является хозяином «левого» гаража, где самые крутые новые русские чинят свои Феррари и прочие Роллс-Ройсы. Само собой, такой человек должен уметь держать язык за зубами и как чумы остерегаться незнакомых, говорящих на птичьем языке. Дабы не было разночтений, я вам приведу всю сцену по памяти.
Хитлик-переводчик, бородка вперёд à la Иван Грозный, нарисовывается в гараже. Де Ниро и Рено двигаются за ним. Трио подходит к машине. Кузя сопит над мотором, пытаясь отвинтить какую-то припаянную деталь. Два страховщика молча страдают в публике. Бородка обходит машину и подходит к Кузе:
Вы в Париже давно живёте?
Кузя (пытаясь отодрать деталь):
Давно, давно
Народу много знаете?
Знаю, знаю
Здесь встревает Жан Рено, который неожиданно стал понимать по-русски:
Речь идёт о тех, которые по-крупному в карты играют, ездят на больших машинах, и у них куча денег.
Переводчик:
Те, у кого есть дипломатическое прикрытие бывшая номенклатура
Кузя:
Из КГБ, что ли?
Переводчик:
Может, и из КГБ Знаешь, те, что носят шапки из ценного меха одним словом, доктор Живаго (дословно).
Кузя (вроде как догнал):
А-а-а Те, что с охранниками
Переводчик:
Ну вот ты всё и понял. Ты нам таких можешь найти?
Кузя (профессионально вытирая руки ветошью):
Нет, времени нету
Переводчик (похлопывая Кузю по руке):
Найди время-то, найди
Кузя (вместо того, чтобы послать его в баню):
Ну ладно, пошли со мной
И они все направляются к настенному телефону, где сцена продолжается ещё минуту, но там Кузя уже на заднем плане.
Нет, ну как вам это нравится? Какой, в Красную Армию, доктор Живаго? Какие, в болото, шапки? Из какого ценного меха? Нет, такого натощак не напишешь. Но Кузе было без разницы, в отличие от напарника, его профессиональная гордость не страдала. Он с нетерпением ожидал появления Бобика.
Но первым образовался Франкуша. Кузя так переименовал режиссёра из симпатии и для краткости. «Не опохмелялся, бедолага», определил Кузя. Он с сочувствием осматривал его лицо, не понимая, откуда у него возникает впечатление, что голову режиссёра как бы слегка перекособочило. Переводчик скривил рот и засипел в направлении левого Кузиного уха: «Парик! У него парик!». Кузя присмотрелся и точно! Парикне парик, но густая седая шевелюра как бы подалась вправо, обнажив с другого боку невинный детско-старческий пушок. Переводчик, руки за спиной, удовлетворённо раскачивался с пятки на носок, глядя вверх на голову Франкуши. В этот момент тот обернулся и встретился с ним взглядом. Он сразу понял, в чём дело, его лицо из сиреневого стало сизым. Нахлобучив бейсбольную кепочку, он ещё раз посмотрел на бородку, прищурившись. Кузя тоже. Переводчик не успел стереть улыбку с лица, как понял, что попал на каркалыгу. Продолжая щурится на бородку, Франкуша начал хрипеть указания пяти-шести помощницам, которые тут же перекрикивали их дальше. Киношный муравейник оживился: