Те, кто оказались у руля, позаботились о том, чтобы личные коэффициенты трудового участия превратили их из вчерашних советских директоров в контролирующих собственников газет, заводов и пароходов тут уж как кому повезло.
1990 год, когда начинается наше повествование, стал годом приватизации советских банков. Совет Министров СССР принял постановление, в соответствии с которым Промстройбанк СССР, Жилсоцбанк СССР и Агропромбанк СССР превращались в коммерческие банки. В ходе этих перемен региональные подразделения банков, да и простые отделения имели право объявить о преобразовании в самостоятельные банки.
Глава Жилсоцбанка СССР рассчитывал создать на базе подопечного банка гигантский коммерческий банк, но его подчинённые решили иначе. Трое начальников региональных управлений демонстративно покинули совещание, на котором глава Жилсоцбанка СССР рисовал светлое капиталистическое будущее. Бунтари основали собственные коммерческие банки на базе управлений, которыми руководили. Так, в апреле 1990 года превратились: Московское областное управление Жилсоцбанка СССР со всей сетью подмосковных отделений в «Уникомбанк»; Ленинградское областное управление Жилсоцбанка СССР в «Ленбанк», позднее переименованный в банк «Санкт-Петербург»; Калининское областное управление Жилсоцбанка СССР в «Тверьуниверсалбанк».
На базе Московского областного управления Агропромбанка СССР образовался банк «Возрождение».
Уходили в самостоятельное плавание не только управления с входящими в их состав отделениями, но и сами отделения. Например, Дзержинское отделение Жилсоцбанка СССР в Москве преобразовалось в самостоятельный «Бизнес-банк». Мытищинское отделение Промстройбанка СССР стало «Мытищинским коммерческим банком». А иные отделения переходили под крылышки конкурентов. Например, Норильское отделение Промстройбанка СССР превратилось в Норильский филиал «Уникомбанка», созданного на базе далёкого от Норильска Московского областного управления Жилсоцбанка СССР. Попутно «Норильский никель» как клиент перешёл в «Уникомбанк».
Московское городское управление Промстройбанка СССР, в подчинении которого и находилось Кировское отделение, где трудились Акулов и Хвостов, готовилось к преобразованию в Московский индустриальный банк. Реорганизацию планировали произвести в ноябре 1990 года.
Революционные изменения в банковской системе будоражили воображение Дмитрия Акулова. С досадой думал он о том, что опоздал родиться и не успел сделать карьеру, позволявшую принять серьёзное участие в дележе. За два года после института в лучшем случае он мог бы дорасти до заместителя управляющего. На эту должность рассчитывал его коллега Александр Хвостов и крайне расстроился, когда пришлось довольствоваться повышением всего лишь до начальника отдела. Акулов же понимал, что хотя слон и больше в тысячу раз хомяка, но, как и хомяк, никогда не дотянется до звёзд.
Дмитрий Акулов не собирался тратить годы жизни на то, чтобы ступенька за ступенькой карабкаться по карьерной лестнице. Он думал о том, как завладеть самим банком.
Акулов быстрым шагом дошёл до улицы Лесной, свернул на неё и двинулся дальше в сторону улицы Горького.
Ещё через несколько минут он стоял на 2-й Тверской-Ямской перед подъездом, над которым размещалась табличка «Кооперативный банк «Транс-Атлантис». Охранник открыл дверь и сразу же посторонился, пропуская Акулова внутрь.
В приёмной он застал секретаршу и молодого человека в джинсах и рыжей куртке.
Марина, привет! поздоровался Дмитрий.
Парень в рыжей куртке сидел, запрокинув голову, и безучастно смотрел в потолок.
Дмитрий Сергеевич, вас уже ждут! радостно сообщила девушка.
Он, что, остолбенел при виде тебя? расхохотался Акулов, кивнув на молодого человека в рыжей куртке.
Она обошла вокруг гостя и открыла дверь в кабинет. Акулов окинул жадным взглядом её фигуру и сказал:
Марина, для тебя я просто Дима.
Павел Александрович запрещает такие фамильярности, в ответ прошептала Марина.
Он, что, ревнует к тебе? Тогда я его боюсь, Акулов снова захохотал.
Марина почему-то вдруг посмотрела на Акулова многозначительным взглядом. Он, хмыкнув, прошёл в кабинет.
Председатель правления банка Павел Александрович Стародумов находился за своим столом. На стуле у противоположной стены сидел Игорь Шустерман, с которым Акулов водил знакомство ещё со студенческой скамьи.