Как печально, что большинство художников косноязычны. Даже если им есть что сказать, они не могут. Как собаки.
Он давно с момента выпуска не писал с натуры, а в последнее время вообще работал дизайнером в частной типографии рисовал молочные и конфетные этикетки, но держал себя с «профанами» так, словно собственноручно расписал Сикстинскую капеллу. Однако на мать его пафос, видимо, не производил впечатления.
Ван Гоген, насмехалась она и, не стесняясь будущей снохи, выговаривала ему за его страсть к собирательству.
Коллекционирование хобби, не возвышающее душу. Наоборот низкий жанр. От коллекционера до Плюшкина один шаг. Хоть бы уж определился, что именно ты коллекционируешь. А то ведь и машинки, и самолетики, и поделки из художественной школы. Это же сплошь сорняки! И с каждой твоей единицы хранения надо пыль стирать! Разносторонность интересов это слишком громко сказано. Нельзя собирать всякий хлам и думать, что ты Леонардо. Перед людьми стыдно.
Мне не важно, что по этому поводу думают другие. Я коллекционирую красивые вещи, а если кто-то не видит в них красоты это его проблемы, раздражался Лёнчик, гордо глядя на лошадок из желудей, которых он мастерил в детстве, Кижи из спичек, сотворенные в юности, странных сущностей в духе дымковской игрушки, которых лепил на первом курсе, и Лима почувствовала себя лишней на этих семейных разборках.
Только клинический дурак имеет счастливую возможность не зависеть от людских мнений. Все остальные какими бы мудрецами и аскетами они ни были вынуждены считаться с окружающими, обиженно поджимая губы, заключила мать. Зачем она говорила всё это при Лиме, было непонятно. Неужели она не понимает, что воспитывая взрослых, со сложившимся характером детей, родитель как бы говорит: «Я хотел бы другого сына, умного, талантливого, социально активного и успешного, а не вот это говнецо, что получилось». Или, может быть, она предупреждала? Лима и без всяких предупреждений видела, что Лёня инфантилен и грызет ногти, что киндер-сюрпризы появились в нашей стране, когда он был уже взрослый, а следовательно, их присутствие в «коллекции» компрометирует коллекционера. Зачем заострять на этом внимание? Возможно, где-нибудь в глубине души мать не хотела, чтобы ее сорокалетний сын женился и зажил своим домом даже с учетом того, что он освободит ее от своих «сорняков». Однако для Лимы всё это означало, что парень неиспорченный: не будет шляться, как Ян, и подавлять, как Мага.
От деда Лёнчику досталась малогабаритная темная двушка на Соколе. До недавнего времени ее сдавали. Серьезно настроенный жених привел туда Лиму сразу после отъезда постояльцев показать, где они молодая семья будут жить.
Ну, это еще не квартира, конечно, это только стены, да и то кривые, авторитетно заявил Лёнчик. Лима не понимала, что плохого в этой квартире. Оказалось, он имел в виду, что вместо линолеума должен быть паркет, вместо украинских обоев итальянские, а вместо отечественной сантехники финский фаянс. Непонятно было только, на что Лёнчик собирался шиковать зарабатывать деньги он начал всего лишь пять лет назад (до этого он долго учился и переучивался), да и то весьма немного, а потому сбережений не имел. Неужто рассчитывал на ее кошелек? В общем, всё это вместе с пожеланием потерять паспорт Лиму насторожило, и она решила повременить с регистрацией брака, чтобы иметь возможность присмотреться к избраннику.
И начались долгие мытарства с ремонтом. Вскоре стало очевидно, что Лёнчик не в состоянии соотносить свои желания с реальными возможностями, что откусить старается больше, чем в состоянии прожевать, и через полгода таких страданий Лима взяла бразды правления в свои руки. Конечно, не явно, а так, чтобы мужчина продолжал чувствовать себя главным. С горем пополам через полтора года квартира была отделана. В отпуск в этот период они не ездили ремонт вытягивал из них все соки. Два лета и одну зиму Янек провел исключительно с дедом. Леонид, к большому сожалению невесты, не понимал той простой истины, что за лучшие вещи приходится отдавать лучшие годы. Всё это время они встречались либо у него в отсутствие мамы-учительницы, либо у нее когда близкие были на даче. Иногда предавались брачным играм в ремонтируемой квартире, прямо на мешках с цементом. И тогда Лима уговаривала себя, что это не по принципу Данди это романтика.