И как бы он назвал дочку? разгоревшееся любопытство красноречиво говорило о том, что Максик приходит в норму.
София.
А если будет мальчик?
Придётся переложить ответственность на вас, Шу откинулась на спинку дивана. Вам лучше уйти. Боги могут нагрянуть сюда с минуты на минуту.
Ты ещё можешь передумать и пойти с нами, предложил Женька.
Свой выбор я уже сделала, королева закрыла глаза. Уходите! Скорее!
Звони, если что глаза Максика наполнились печалью.
Не буду. И вы мне не звоните, чтобы лиги вас не вычислили. Когда я всё улажу, я найду способ связаться с вами.
До свидания, Шу, Максик аккуратно взял сумку и направился к двери.
Женьке же не хотелось оставлять её одну, потому что он ни на секунду не верил, что королева справится с лигами. Но Тартанов не мог ни забрать её с собой, ни остаться с ней. Всё, что он мог сделать, это с уважением отнестись к её желанию достойно встретить противника и выдержать испытание. Он взял её прохладную ладонь и прижал к губам:
До встречи, моя королева!
Из-под опущенных ресниц блеснули её голубые глаза, лицо озарилось благодарной улыбкой. Тартанов ещё раз окинул взглядом стройную и такую беззащитную фигуру Шу, словно хотел сохранить её в памяти в мельчайших деталях, потом коротко выдохнул и покинул квартиру.
Ответный удар
Снег валил с такой силой, словно торопился возвести непроходимые сугробы и препятствовать доставке королевы в комплекс «Федерация». Однако внедорожник, посланный за Шу, без труда пробирался по московским улицам, которые техника не успевала расчищать. Боги могли бы телепортировать королеву из её квартиры прямо в зал суда, но вместо этого за ней был послан конвой зелёных драконов, которые в тонированном джипе провезли арестантку через весь город, чтобы дать её подданным подвод для беспокойства и слухов. Шу держалась достойно. Когда явился конвой, она встретила их в элегантном брючном костюме с небольшим металлическим кейсом в руках. Её прямые волосы были распущены, бледное после потери крови лицо выражало спокойствие и уверенность в собственной правоте.
Собственно, эти два чувства были вызваны тем, что до момента ареста Шу успела сделать все самые важные дела: отдала ребёнка под присмотр дядьям, отправила с курьером письмо матери Свена, где коротко рассказала, как героически погиб её сын. Также в конверт она вложила немного денег, адрес квартиры в Бронницах и ключ от почтового ящика. Кроме того, Шу уничтожила все следы общения с Вовкой и близнецами-королевичами. И к моменту приезда конвоя она уже привела себя в порядок и надела костюм, в котором решила присутствовать на суде.
В этом сумасшедшем снегопаде не было видно верхушек башен. Они врезались стеклянными телами в серое рыхлое небо, и от этого казалось, что тяжёлые буранные облака отломили вершины небоскребов. Это зрелище наводило на Шу тоску. Который раз за свою тридцатилетнюю драконью жизнь она пожалела, что у неё нет крыльев. А то воспарила бы сейчас выше снежной круговерти туда, где всегда ослепительно-голубой купол и яркое солнце.
Зал заседаний был полон. Почти все места, предназначенные для слушателей, были заняты, кроме одного кресла, которое всегда занимала королева. Но в этот раз она села на табуретку, куда были направлены прожекторы. И хотя у Шу ещё болел бок, из которого ночью Женька извлёк пулю, она сидела с прямой спиной, гордо держа подбородок параллельно полу. Вести себя с достоинством её учили с самого детства.
Запомни, дочка, говорил отец, в памяти потомков ты останешься образом. Драконы будут помнить твой голос, то, как ты держала себя, как ходила, как улыбалась. А вот уже то, положительные или отрицательные эмоции будет вызывать этот образ, зависит от твоих поступков.
Поэтому Шу всегда старалась вести себя так, чтобы её образ ассоциировался со справедливыми поступками. Она понимала, что сегодня узнает, насколько её старания достигли цели, и это ожидание было очень волнительным. Мнение богов её не интересовало: она знала, какими аргументами они будут оперировать и какой тактики придерживаться. Больше всего королеву беспокоила трибуна, где сидели драконы самые близкие её подданные: главный военачальник Вергилий, занявший место убитого Пабло, колдун первой гильдии Астас, королевский кузнец Егор, два мудреца Освальдо и Герт, престарелая Анатолия, взрастившая не одно поколение выдающихся личностей (в том числе и Шу, и королевичей Альберта и Константина) и лекарь Гелло, равных которому в искусстве врачевания пока не было. Все они присутствовали на суде, чтобы помочь вынести объективное решение.