А дальше? и тянется к зелью.
Дальше потом. Опасное питье, не чаще раза в месяц пить можно, отвечает Аленка.
С тех пор зажила шишига двойной жизнью и была, кажется, вполне счастлива. Несчастлива была только баба-яга. Умна была слишком, хорошо понимала разницу между сном и явью, потому и зелье ее волшебное ей помочь не могло.
Как родятся водяные
Когда Аленка молодая баба-яга храбро пообещала Водяному, что за серебряные рублевики будет принимать роды у водяниц, она, конечно, втайне надеялась, что делать этого ей не придется. Ну, мало ли вдруг станет Водяной бесплодным. Или переберется она вместе с избушкой куда подальше, к Черному болоту, например. Но впоследствии оказалось, что у Черного болота своя баба-яга живет, злющая да неуживчивая, а у Водяного со здоровьем все в порядке.
И вот как-то теплым июньским утром вынырнул из лохани, в которой баба-яга обычно ноги на ночь мыла, маленький водянчонок и запищал тонким капельным голосом. Из писка после недолгого замешательства старуха поняла, что вот-вот у водянчонка появится братик. Или сестричка. Так что, бабушка яга, поспешай и специальный инструмент взять не забудь. А какой инструмент не сказал. Плюхнулся обратно в лохань и был таков.
И пропала бы репутация неопытной бабы-яги ни за грош, если бы не избушка. Со своей старой хозяйкой она всякие виды видала, и знала, что для этого случая потребна специальная спица, сделанная из таинственного дерева ясеня, корни которого спускаются до самого мира мертвых, а ветви поднимаются прямо к животворящему солнцу.
Схватила старуха спицу и припустила к озеру. Смотрит а там, на отливающей молочным перламутром отмели лежит водяница и охает. А из живота у нее тянется-извивается ниточка, и из конца этой ниточки вырастает большая капля, в диаметре не меньше семи пядей будет. Капля лежит на поверхности воды и не тонет, а внутри у нее что-то движется и переливается.
Страх взял Аленку, да ненадолго. Смело подошла она к пузырю и, как учила избушка, осторожно проткнула его с восточной стороны. И пузырь лопнул, точно мыльный, а на месте пузыря оказался маленький полупрозрачный младенец. Тотчас из озера выскочил Водяной со всклокоченной от волнения пенной бородой, схватил ребятенка, закутал в эту самую бороду, подхватил водяницу другой рукой и скрылся в глубоком омуте.
"Обманул!" решила баба-яга, "Пожалел рублевиков, жадный черт!". Но тут из воды высунулся давешний водянчонок и с поклоном протянул бабе-яге два шитых серебром кисета. В одном из них были самые настоящие, неподдельные рубли, а в другом крупные зерна речного жемчуга.
Рубли баба-яга спустила на ярмарке на всякие забавы и разношали. А жемчугом выложила на двери особый знак избушке почет и уважение.
Со своей меркой
Баба-яга любила ходить на базар со своим аршином и своей гирей. Нет, покупать она там ничего не покупала ей хватало того, что приносили бабы за гаданье, приворотное зелье и лекарственные снадобья. Баба-яга обожала собачиться с приказчиками. Отмерит себе сукна нижегородского десять аршин на юбку, достанет из недр своей безразмерной кацавейки деревянный аршин (и как он там помещался, ума не приложу) и давай перемеривать.
Естественно, поларшина не хватает. Приказчик-то не дурак, свою выгоду блюдет: пока ткань отвешивает, пальцами ее растягивает. Да и мера у него подточенная.
Ах ты такой-сякой, песий сын, ворюга беспрозванная, голосит на весь базар яга и, потрясая обоими аршинами своим и приказчиковым, показывает всему честному народу, что ее аршин на полпальца длиннее.
Сама отстань, карга старая, ведьма проклятущая, и аршин твой колдовской неправильный, не отстает приказчик. Бывает, что на шум выскочит из глубины лавки сам купчина. И невелик он чином всего только третьей гильдии купец, зато брюхом обширен. И начинает он этим своим брюхом бабу-ягу к выходу теснить. Да не на такую напал! Тыкнет, бывало, яга его в пузо своим когтем острым, закаленным в боях, и сдуется купчина. С лица побледнеет, задышит тяжело, и кивнет приказчику: мол, давай потише. А то и поднесет яге платочек какой с каемочкой да бахромой.
Возвращается яга домой вся в прибыли, довольная приятным разговором и подарками.
А что же это я про Аленку не пишу, а пишу про какую-то бабу-ягу постороннюю? Да вот как-то так случилось-приключилось, что жила себе Аленка в лесу не три, а целых тридцать три года. И однажды, чары скинув, и глянув в зеркало, обнаружила она, к своему неудовольствию, что теперь оборачиваться старой ведьмой ей вроде и ни к чему. Но долго не печалилась, так только, подивилась как быстро годы летят.