Я человек больной Я злой человек. Непривлекательный я человек. Я думаю, что у меня болит печень. Впрочем, я ни шиша не смыслю в моей болезни и не знаю наверно, что у меня болит. Я не лечусь и никогда не лечился, хотя медицину и докторов уважаю. К тому же я еще и суеверен до крайности; ну, хоть настолько, чтоб уважать медицину. (Я достаточно образован, чтоб не быть суеверным, но я суеверен). Нет-с, я не хочу лечиться со злости. Вот этого, наверно, не изволите понимать. Ну-с, а я понимаю. Я, разумеется, не сумею вам объяснить, кому именно я насолю в этом случае моей злостью; я отлично хорошо знаю, что и докторам я никак не смогу «нагадить» тем, что у них не лечусь; я лучше всякого знаю, что всем этим я единственно только себе поврежу и никому больше. Но все-таки, если я не лечусь, так это со злости. Печенка болит, так вот пускай же ее еще крепче болит!
Фёдор Достоевский«Записки из подполья»
II
Стучат колёса. Вечереет. Красивые леса чередуются с тоннелями внутри гор. Свет то появляется в окне, освещая весь вагон, то исчезает, давая знать о наваждении ночи. Вскоре необитаемые места сменяются портовыми городами, маленькими городами, посёлками городского типа. А Ваня ведёт путь к новой жизни.
Его тошнит слегка, но уже далеко не так сильно, как было утром; он спокойно сидит на месте уже третий час и совершенно не думает о том, вылечился ли полностью, как поступать дальше, сколько придётся провести в постели, не ступая на тренировки, не переедая ради результата, но живя в ограничениях: ведь ограничений не будет. Только прошла видимая часть болезни, а Ваня уже перестал учитывать всю болезнь, забыл о ней и начал беспокоиться лишь о том, что ничего не ел уже четыре-пять часов, а сие как он считал плохо сказывается на метаболизме, точнее на анаболизме, потому что ведёт к катаболизму, уничтожает мышечную ткань и, возможно, приводит к утолщению жировой, хотя последнее совсем его не беспокоило. Забавно, что из-за последних пяти часов голода он беспокоился куда более, нежели из-за того, что последние два дня он не питался точно, но даже выблёвывал ценные вещества собственного организма; посему Ваня беспрерывно думал, каким образом доберётся от вокзала до дома так, чтобы его не укачало, что присуще ему, но ещё и усугубляется отравлением; а ещё он думал, что же будет есть дома, ибо после таких длительных перерывов следует наесться, пусть перед самым сном: ближайшие дни спешить Ване некуда, а от блажей своих не уйдёшь.
Почему он так делал? Зачем явным образом вредил себе, имея цель сделаться здоровее? Зачем Ваня ел через силу, имея ощутимые проблемы с пищеварительной системой? Зачем он ел и ел, лишь лишний раз нагружая организм тем, что всё равно не должно усвоиться? А дело-то в том, что не хотел потерять массу, не хотел из-за жалкого отравления вернуться в плане физического развития на несколько месяцев назад, когда он весил на килограмма три меньше и был слабее, кажется, в целые разы. В итоге Ваня ел, сколько поставил цель съесть.
По приезде домой ему стало значительно лучше; появился лёгкий аппетит, ставший ещё одним поводом нажраться; болезнь практически оставила его, поэтому следующие дня три Ваня жил совершенно спокойно, хотя, правда, справлял малую нужду лишь раз-два в сутки и испражнялся густыми массами: болезнь не ушла. Спустя короткий срок она возобновилась почти в полную силу, что для нашего героя стало веским поводом позвонить в службу скорой помощи с просьбой госпитализации. Следующую неделю он провёл в инфекционной больнице, ежедневно сдавал анализы, жил по режиму, питался вполне вкусной пищей, но с низким содержанием белка, но при этом ещё и не рассчитанной на его вес; поэтому Ваня испытывал лёгких голод, днями лежал в кровати (выходить было некуда), даже начал читать «Крёстного отца» Пьюзо, но не испытал атмосферы знаменитого фильма да разочаровался в книге, потому что она с фильмом была связана ничтожно; была бы вместо этой книги иная, Ваня бы вероятность есть начал читать и новые книги, изменился бы, начал бы расходовать свои способности на нечто более существенное, но книга иной не была. После выписки из больницы обнаружилось, что Ваня похудел на несколько килограмм; к этому добавилась слабость; но это его не останавливало.
III
Здоровый, одним утром он проснулся около семи; сразу после пробуждения Ваня делал себе так называемый «гейнер» из дешёвых продуктов, что были дома; в спортивном плане этот напиток не являлся традиционным гейнером, потому что состоял весь только из порошка цикория, воды и большого количества чистого сахара, хотя иногда вместо воды брался зелёный чай; белка, как видно, в нём не было и пяти процентов, поэтому то был не гейнер, но жидкость, очень сладкая, но в то же время горькая; Ваня перебарщивал с пропорциями порошков и жидкости, думая, что больше означает лучше; Ваня думал, что такое пойло поможет клеткам его организма наполниться энергией после длительного сна, но оно вызывало лишь тошноту, а иногда провоцировало рвоту; за несколько месяцев такого питья по утрам Ваня набрал около восьми килограмм чистого жира; а иногда в пол-литровую кружку он кидал таблетку витамина В12, В6, В2, комбинацию калия и магния или даже чистый аспаркам, который не сделан для того, чтобы растворяться в кружке; всё дело в том, что на качественные гейнеры Ваня не имел денег, но находить дешёвый сахар, чай, цикорий в FixPrice, аспаркам в любой аптеке за 15 рублей было просто; так он пытался стать ближе к профессиональным спортсменам, которые помимо обычной еды несколько раз в день прибегают к своим складам спортивного питания; так он рос в своих глазах и рос физически, но такой стиль жизни был похож на каторгу.