Как-то раз он хотел ее приласкать, но она вся сжалась и
увернулась от его руки, как зверек. Его любимым ребенком был Ларри - пока не начали появляться его собственные дети. По той же причине, что и
ее, он никогда не любил Винсента - негодяй, ненавистный, ненавистный...
Однако даже сейчас она не могла винить мать за то, что она второй раз вышла замуж, не могла ненавидеть ее за причиненное ею всем им горе.
Она знала, почему мать вышла за этого злого человека.
Она-то знала...
То был один из самых ужасных моментов в жизни Лючии Санты; в горестях, преследовавших ее после смерти мужа, были повинны друзья,
родственники, соседи. Все они в один голос убеждали Лючию Санту доверить заботу о только что родившемся малютке, Винсенте, богатой кузине
Филомене, жившей в Нью-Джерси. Хотя бы ненадолго, пока мать не окрепнет. "Ты облагодетельствуешь эту бездетную пару. Ей, Филомене, можно
доверять, она ведь твоя двоюродная сестра из Италии. Ребенку будет у нее хорошо. А потом богатый муженек Филомены наверняка согласится быть
ребенку крестным отцом и обеспечить ему будущее". Как они щебетали, как жалели ее, какие нежности расточали: "Мы так тревожимся за тебя, Лючия
Санта! Ты так исхудала! Ты еще не оправилась после родов. Ты все еще оплакиваешь любимого мужа, ты никак не можешь разделаться с адвокатами.
Тебе необходим отдых. Займись-ка собой - для блага детей. Что будет с ними, если ты не выдержишь и умрешь?" К тому же они не скупились на
угрозы: "Смотри, твои дети погибнут или попадут в приют. Их даже не смогут отправить назад к дедам и бабкам, в Италию. Побереги свою жизнь,
единственную защиту для детей". И так снова и снова. Кроме того, ребенок вернется к ней уже через несколько месяцев - нет, уже через месяц,
через несколько недель. Тут разве угадаешь? Филомена станет приезжать за ней по воскресеньям - ведь ее муженек разъезжает на "Форде"! Они
отвезут ее в свой расчудесный домик в Джерси посмотреть на малютку Винченцо. Она будет у них почетной гостьей. Остальные двое детей смогут
отдохнуть за городом, на свежем воздухе. Ла-ла-ла!
Вот как было дело. Как она могла переспорить их всех, собственных детей, саму себя? Даже тетушка Лоуке кивала в знак согласия своей дряхлой
головой.
Одна лишь маленькая Октавия рыдала, повторяя как заведенная: "Они не вернут его нам". Все потешались над ней из-за ее страхов. Мать
улыбалась, гладила Октавию по коротко остриженной черноволосой головке и уже сама стыдилась своей нерешительности.
"Только на время, пока я не оправлюсь, - пообещала она дочери. - Потом Винченцо вернется домой".
Совсем скоро мать уже недоумевала, как она умудрилась отдать ребенка. Конечно, отчаяние, охватившее ее при вести о смерти мужа, и грубость,
с которой акушерка извлекала на свет Винченцо, совсем лишили ее сил. Однако мысленно она так и не смогла себя простить. Она так стыдилась своего
поступка, так презирала саму себя, что потом, всякий раз, когда ей предстояло принять нелегкое решение, она вспоминала те дни, чтобы
удостовериться, что больше не проявит малодушия.
Итак, крошка Винсент пропал. Чужая Филомена явилась за ним днем, когда Октавия была в школе; когда же та прибежала домой, колыбель его была
пуста.
Она обливалась слезами, она голосила изо всех сил, и Лючии Санте пришлось отвесить ей пару сокрушительных пощечин - сначала левой рукой,
потом правой, так, что у нее зазвенело в ушах, - приговаривая: "Вот теперь тебе есть из-за чего плакать".