Что же ты задумал, фашист проклятый! почему-то процедила я тихо сквозь зубы.
Вдруг Крюгер разогнулся и заговорил. Но с кем? Я не сразу заметила в темноте маленькое нечто. Оно перемещалось с места на место и мерзко хрюкало, изрыгая из себя фосфорное свечение в виде зеленоватой дымки.
Все готово, граф. Ваш гений очень скоро сможет быть свободным. Мы почти у цели. Публика с замиранием сердца ждет! Крюгер гаденько рассмеялся, а нечто взвизгнуло, как поросенок, и подпрыгнуло на сколько могло.
Какая мерзость! прошептала я и вдруг меня, как током дернуло. Стоп! Какой еще граф? Неужели Костик рассказывал правду: и про призраков, и про злого графа Каменского? Получается, Крюгер воскресил их своей магией. Но зачем?
Если мои расчеты верны, мы откроем портал как только луна на небе зайдет за солнце. Осталось каких-то пару часов. Очень скоро наш эликсир поглотит достаточное количество душ и оно сровняется с полным составом вашей труппы. Вы снова сможете творить, граф. Мы с вами сможем творить!
И снова в ответ раздался этот мерзкий одобрительный визг.
Мальчишек я запер в кладовой. Там достаточно темно, чтобы не видеть своих отражений. Я позаботился о том, чтобы уничтожить все зеркала. Никто не сможет нам помешать, граф, будьте уверены.
Ню-ню! Мечталкины ваши фамилии, буркнула я в темноту своим врагам, отползая обратно в репетиционный зал, ставший на время нашим убежищем, где меня уже заждались взволнованные Пашка с Веркой.
Тазик милый, ну чего там? Нам кранты? Адски-дурацки! Ну не молчи. Все пропало? Мы все умрем?
Ну я лично не планировала сегодня так бездарно губить свою молодость. И вам не позволю. Есть хорошие новости. Твой брат жив. И есть плохие. Их с ребятами держат в каком-то чулане. Да и еще Самое главное. Все, о чем нам рассказывал Костя Упырь, правда. Этот фашист Крюгер и впрямь вызвал каким-то образом душу графа и через пару часов, когда случится лунное затмение, они вдвоем уничтожат здесь все живое, включая нас, воскресив из мертвых всех, кто когда-то стоял на этой сцене и не дожил до этого светлого дня.
Не, ну они нормальные? Адски-дурацки! У меня днюха на следующей неделе, а они мне хотят ее испортить? Да не в жизнь! бесновалась Симона.
Ребят наверняка держат на первом этаже. Я бывал в этом театре не один раз с родителями и помню, что все подсобные помещения расположены в левом крыле здания, будто снова впадая в транс, уставившись в одну точку, проговорил как по бумажке Зяблик. Таська, помнишь мы детьми ползали туда через подвальное окошко? Есть там одна потайная дверца, соединяющая подвал с первым этажом. Они наверняка там.
Молодец, Пашка! Значит, будем пробираться к подвальному окошку. Логичнее всего покинуть здание тем же путем, которым мы в него проникли. Пока врагу про нас не известно, он нас там не ждет. А значит, путь свободен. Выходим по очереди и на цыпочках. Да чуть не забыла Паш, попытайся отодрать одно зеркало от стены. Ребята находятся в таком же состоянии, как и зрители, а Крюгер убрал все зеркала из здания.
Как ему казалось! зловеще ухмыльнулась Симона. Знал бы этот гад, что мы тут ему готовим!
Тьфу-тьфу-тьфу! Вот лучше б не знал. Сплюнула я через левое плечо, и мы стали пробираться к знакомому нам кабинету на втором этаже с нарисованным человечком мужского пола и буковкой «М», видимо, для тех, кто в танке. Шли молча и это задавало темп, что в нашем положении было не лишним. Как только я коснулась земли, спрыгнув с козырька под окном на мягкий газон и вдохнула свежий воздух, мне на мгновение захотелось стать просто маленькой девочкой, струсить и бежать отсюда, как можно дальше: к маме с папой, к взрослым дядям полицейским, к кому угодно, только бежать. Но тут же приземлившийся на мои пятки подслеповатый Пашка вернул мне утраченную решимость. Времени звать на помощь у нас не было. Да и не поверил бы никто в этот детский лепет. Получалось, что судьба чуть ли не всего человечества зависела сейчас от трех пятнадцатилетних подростков.
Возможно, нас даже наградят, словно прочитав мои мысли, схохмил Пашка.
Посмертно, если будешь тормозить, десантировалась Симона последней, едва увернувшись от зазевавшегося Зяблика.
Обогнув здание, мы добежали до левого его крыла и убедились, что подвал по-прежнему находится там и прикрыт он обычным фанерным листом, покрашенным в цвет стены, так что заметить его мог лишь тот, кто знал о нем раньше. Пашка проковырял ключом щель, в которую можно было просунуть ладонь и стал раскачивать фанеру, увеличивая проем. Наконец доска поддалась и резкий запах кошачьего туалета и плесени заставил нас отшатнуться.