Ага, это жизнь в кабак на ночь глядя переться!
Извини, братан, с утра некогда было! развела руками хозяйка. Все, поехали, хватит базарить.
Спелись, блин! ворчал Розан. Мало было одной малахольной на мою голову! Коваль, ты знаешь, что ты малахольная?
Вопросов ты стал много задавать, вот что! определила Марина, начиная терять терпение. Это мое личное дело.
Господи, и как Малыш все это терпел? Да у него не нервы, у него канаты! Я б тебя на второй секунде грохнул, Коваль, будь ты моей женой!
Вот поэтому я и не твоя жена, Розан! отрезала она, отворачиваясь, чтобы никто не видел ее слез. Муж ей прощал все, он любил ее, закрывая глаза на многое. Марина платила ему тем же. Им было так хорошо вместе, и вдруг она осталась одна, совсем одна
Чертов Розан, уел все-таки
Машины въехали в центр, остановились у клуба со странным названием «Мартини-шоу».
Здесь что, пьют только мартини? Дорогая, тогда это определенно не мое заведение, пошутила Марина, успев окончательно успокоиться.
Ну, еще бы! тут же встрял с комментарием ехидный Розан. Наша Марина Викторовна в последнее время ударилась в напитки крепостью не ниже сорока шести градусов, чтоб уж наверняка вырубало!
Отвали, Розан! Задолбал совсем! рявкнула Коваль, задетая его постоянными подначками. Чего ты хочешь от меня все время?
Чтобы ты остановилась и вспомнила, кто ты есть, спокойно ответил заместитель.
Давай с завтрашнего дня начнем этот увлекательный процесс, ладно? А сегодня я хочу расслабиться.
Да делай ты что хочешь, ведь все равно тебя не остановишь, если ты что-то решила! махнул он рукой, признавая поражение. Только позвони мне, когда домой соберешься, я заеду.
Гуляй отсюда, позвоню! пообещала она и повернулась к Виоле, с интересом наблюдавшей за их диалогом. Так что с названием-то?
Хозяина конторы зовут Мартин, а пьют здесь все, что горит, улыбнулась та.
Что-то не знаю я такого хозяина.
А потому я тебя сюда и привезла, что ты его не знаешь, взяв Марину под руку, Виола направилась ко входу.
Внутри было уютно, хотя и тесновато, на придирчивый взгляд, но именно эта теснота создавала атмосферу интима и располагала к флирту. Круглые столики с красными скатертями, свечки в форме сердец, посреди зала небольшая сцена с помостом, вроде той, что была у нее в «Латине». Любопытное местечко! Они с Виолой сели за стол в самом углу, откуда хорошо была видна сцена, заказали виски и текилу. Странное дело Марина почти не пьянела, хотя вчера после такой же дозы уже еле ворочала языком.
Тебе нужно прекратить это, спокойно сказала Виола, потягивая виски со льдом.
Прекратить что?
Пить, чтобы полегчало. Красивая женщина не имеет права опускаться, должен быть уровень, черта, за которую нельзя, понимаешь?
Слушай, ты страшный человек, Виола, просто мысли мои читаешь!
Да твои мысли на твоем лице написаны, усмехнулась она.
В это время на сцене появились три накачанных парня в черно-белых узких плавках два негра и блондин. Домино. Совсем как Марина с Виолой. Они извивались, демонстрируя рельефные торсы и внушительные агрегаты, едва прикрытые символическими плавками. Женщины и девушки, толпившиеся у сцены, визжали и плакали, тянули к ним руки, мечтая хоть на секунду коснуться этого великолепия, а Коваль сидела совершенно без эмоций, даже удивительно танцоры не вызывали в ней ни желания, ни страсти, ни даже просто легкого возбуждения. Ничего. Виола ерзала на стуле, и Марина видела, как она пожирает глазами блондина, мысленно, видимо, уже сжимая его в объятиях. Коваль подтолкнула приятельницу в бок:
Приглянулся парнишка?
Ты заметила? Ой, не могу обожаю высоких блондинов, просто голову теряю!
Похоже, дорогая, он это тоже заметил, усмехнулась Марина, глядя, как парень направляется к их столику, продираясь буквально через лес женских рук, протянутых к нему.
Добрый вечер, произнес он, оглядывая вызывающе выглядящую парочку ярких красоток. Могу я скрасить ваше одиночество?
Валяй! кивнула Виола, и он присел рядом с ней, безошибочно определив, кому достанется.
Меня зовут Ромео
Коваль фыркнула:
Ну, тогда моя подруга сегодня Джульетта!
Марина! укоризненно сказала возбужденная донельзя Виола. Не будь здесь Коваль, мальчик был бы уже при деле
Все-все-все! заверила та. Молчу.