Центральная, это седьмой.
Рация затрещала, и потом из нее донеслось:
Центральная слушает.
Звоните в ФБР, я, кажется, нашел их дальнобойщика. Он утверждает, что его похищали инопланетяне. Везу его в участок.
Принято, седьмой, ничуть не удивившись, произнесла диспетчер.
Прежде, чем закончился этот разговор, фраза об инопланетянах посредством прослушивания полицейской волны была зафиксирована «слухачами» совершенно другой организации. За считанные мгновения весть достигла ушей руководителей этой организации, и вызвала в их стройных рядах радостное оживление, которое нашло выход в бурной деятельности, развитой в течение нескольких минут.
Патрульный «форд» едва успел припарковаться на стоянке перед 38-м участком, как из стоявшего неподалеку черного «эскалейда» вылезли пара крепких ребят в строгих черных костюмах и направились в его сторону.
Полицейский раскрыл перед пассажиром дверцу:
Выходи, приехали.
Ребята в костюмах, в чьи намерения не входила пустая трата времени, решительно взялись за дело, и один из них бодро уточнил:
Это тот самый водитель «питербилта»?
Точно, подтвердил патрульный. А вы что, из ФБР?
Именно.
Перед глазами копа промелькнуло что-то похожее на удостоверение и тут же исчезло в кармане пиджака того, что был повыше.
Спасибо, офицер, вы оказали нам неоценимую услугу, благодарность была полна издевательской иронии, но полицейский не понял почему именно его ею так щедро одарили.
Ребята подхватили водителя под руки и, сверкнув напоследок улыбками в 32 зуба, потащили его к «эскалейду». Через минуту трио исчезло в машине. Еще через секунду она укатила прочь от участка в неизвестном направлении.
Захлопнув дверцу, патрульный вошел в здание и, окунувшись в шумную суету любого управления, двинулся к кофейному автомату. Все, смена закончилась, теперь можно и отдохнуть. Тем более, что сегодня он отлично поработал.
Эй, Билл! окликнула его дежурившая за стойкой чернокожая девушка в форме. Веди своего лунатика к капитану в кабинет, федералы сейчас прилетят.
Билл взял наполненный кофе стаканчик и подошел к стойке, потеснив какого-то типа жаловавшегося на собаку своего соседа. Он орал, стараясь перекричать постоянно дребезжавший телефон.
А они его уже забрали, сообщил полицейский, сделав большой глоток.
Забрали? Когда?
Да только что, на стоянке. Все как положено: костюмы, галстуки, белые рубашки Одним словом пижоны.
Оперативно они, уважительно заметила она.
Эрик толкнул дверь участка, оглянулся по сторонам и направился к стойке, облепленной со всех сторон полицейскими, борцами за справедливость, лихачами-водителями и еще Бог весть кем. Он протиснулся между парнем, размахивавшим штрафными квитанциями, и каким-то красавцем с подбитым глазом:
Пардон, офицер, для меня тут должна быть посылка!
Какая посылка? повернулась к нему дежурная. Вроде большой мальчик, должен уже понимать, что мы посылок не выдаем.
А до меня все туго доходит, соображаю медленно. Кроме того, мне однажды сказали, что у меня нездоровое восприятие ситуации. Так что я теперь к себе вообще с сильным подозрением отношусь.
Она внимательно посмотрела на него и неожиданно догадалась:
Подожди Ты чудик, да?
Ну а я о чем! обрадовался он. Могу и справку показать.
Купер достал удостоверение и продемонстрировал его дежурной. Офицер глянула на документы и взглядом стала разыскивать патрульного. Тот снова наливал в стаканчик кофе.
Би-и-лл! Иди сюда! ее женская интуиция подсказала ей, что 38-ой участок вообще, а капитан Гримчер в частности стоят на пороге крупных неприятностей.
Ну чего тебе еще? он оттолкнул от стойки какого-то забулдыгу. И передохнуть не дадут
Билл, тут к тебе агент ФБР она указала на федерала. Он за дальнобойщиком
Че, и вы тоже? патрульный усмехнулся, глядя на него поверх стаканчика. Ребят, вы там общаться не пробовали? он сделал глоток.
Что значит «и вы тоже»? выпрямился Купер.
Лицо Билла вытянулось так медленно, что можно было проследить движение всех мышц. Еще медленнее он проглотил кофе, что был у него во рту. Применив самый простой дедуктивный метод, он понял, что на него сейчас упадет ядерная бомба.
Так его уже забрали
Кто? вкрадчивым голосом поинтересовался Эрик, надеявшийся, на счастье Билла, что еще не все потеряно.