Я услышала вашу фамилию, когда вас кто-то назвал, показывая кому-то. Это было у леди Кастеллан, в доме на Карл-тон-Хаус-Террас.
- Ах, вот как! Когда же?
- В нашу последнюю поездку домой в Англию, У нее на вечере еще давал представление русский балет.
- Помню. Года два-три назад. Удивительно. Значит, вы тоже там были?
- Вот и мы тогда удивлялись, - сказал Лоу, улыбнувшись своей милой, скромной улыбкой. - Нам ведь никогда раньше не случалось бывать на таких приемах.
- Вечер произвел сенсацию, - заметил я. - Самый блестящий прием сезона. Вам, наверное, очень понравилось?
- Ах, этот вечер был для меня мучением, - сказала миссис Лоу.
- Не будем забывать, Би, это ты настояла на том, чтобы пойти туда. Вообразите себе нас среди этой расфранченной толпы. На нем был фрак, который я носил еще в Кембридже, а он и тогда не отличался элегантностью.
- Я купила себе платье у Питера Робинсона нарочно для этого дня. В магазине оно казалось таким Нарядным. Но там, на вечере, я была словно последняя замарашка. И зачем я его покупала, зря только деньги выбросила.
- Подумаешь, какая беда. Нас ведь все равно ни с кем не познакомили.
Я хорошо помнил тот вечер. Великолепные залы в доме на Карлтон-Хаус-Террас были разубраны тяжелыми гирляндами желтых роз, в одном конце огромной гостиной соорудили сцену. Для танцоров сшили костюмы времен регентства, а один композитор специально написал музыку к двум прелестным балетам, в которых они танцевали. Глядя на это, трудно было отрешиться от прозаической мысли, что такая затея, пожалуй, стоила немалых денег. Леди Кастеллан была красивая женщина и превосходная хозяйка, но вряд ли кто заподозрил бы ее в излишней доброте; к тому же она знала так много людей, что не могла думать о ком-нибудь в отдельности больше, чем о других, поэтому я никак не мог понять, чего ради она пригласила на свой роскошный праздник этих двух неприметных маленьких людей из далекой колонии.
- Вы давно знакомы с леди Кастеллан? - спросил я.
- Совсем не знакомы. Получили приглашение и поехали. Мне захотелось взглянуть, что она собой представляет, - сказала миссис Лоу.
- Очень умная женщина, - заметил я.
- Вероятно. Когда дворецкий доложил о нас, она и понятия не имела, кто мы такие. Но секунду спустя она вспомнила. "А, друзья покойного Джека. Прошу вас, располагайтесь так, чтобы удобно было смотреть. Лифарь вам страшно понравится. Он бесподобен". И тут же покинула нас, чтобы встретить новых гостей. Но взгляд ее на секунду задержался на мне. Она словно спрашивала, что мне известно, и сразу поняла, что мне известно все.
- Что за чушь, дорогая. Как можно все это понять, вот все то, о чем ты говоришь, только раз взглянув на человека? Да и откуда тебе знать, что она думала в ту минуту?
- А вот знаю. Одним-единственным взглядом мы сказали друг другу все. Я уверена, что испортила ей вечер!
Лоу засмеялся, я улыбнулся тоже - такое торжествующее злорадство было в ее голосе.
- Болтаешь лишнее, Би, - сказал он.
- Вы с ней друзья? - спросила меня миссис Лоу.
- Как вам сказать. Пятнадцать лет мы встречались с ней то там, то здесь. Я часто бывал "а ее вечерах. Она умеет превосходно устраивать их.
И приглашает именно тех, с кем бы вам хотелось увидеться.
- Что вы о ней думаете?
- Леди Кастеллан - заметная фигура в Лондоне. С ней приятно беседовать, на нее приятно смотреть. Она любит музыку, живопись, покровительствует искусствам. А вы что о ней думаете?
- Стерва она, - весело, с решительной откровен-ностью сказала миссис Лоу.
- Вот это приговор!
- А ты расскажи ему, Артур. Лоу минуту колебался.
- Не знаю, имею ли я право... - Тогда я все расскажу сама.
- Би ненавидит эту женщину, - усмехнулся Лоу. - Но история и в самом деле неприятная.