Нам бы закопаться поглубжев какую-нибудь подземную базу, Ромашка зашуршала картами.
В Клуже сидят генералы, у них наверняка куча карт с военными объектами, там и найдем новый ориентир. А пока расходимся на отбой. Ровно в шесть утра стартуем на Клуж по шоссе Е81 в обход крупных поселений, закончил Исайя.
Командиры разбрелись по своим взводам, одни недовольные решением, другие благодарные за него. В любом случае мы все еще находились в том рассудке, чтобы понимать важность держаться вместе.
В зале остались лишь мы с Исайей, молча разглядывая в окне белоснежные улицы старинного городка, ставшего пристанищем вымирающего вида.
Как думаешь, до шести разродиться? спросил Исайя тихо.
Снова вспомнились кристально-голубые глаза Лейлы, в которых теперь обитал мой дом.
Успеет, я был уверен в ее силах и уж тем более в ее напористости.
Нам недолго осталось блуждать по земле, вдруг произнес Исайя.
Я недоверчиво посмотрел на него.
Они правы. Нам нужно где-то оставить людей. Нам нужно убежище для них. Место, куда мы сможем свозить всех здоровых, пока они еще есть. Вот взгляни.
Исайя протянул мне сложенную карту. Ее не было на столе он прятал ее от остальных в своем внутреннем кармане.
Сложенная несколько раз и уже изрядно потертая карта демонстрировала местность где-то в районе Балканских Альп, ручкой был обведен треугольник с едва разборчивой надписью.
Объект 505. Что это? спросил я.
Заброшенная авиабаза в Хорватии под горой Желява. Ее строили в ответ на ядерную угрозу, можешь представить крепость ее стен.
Я уже хотел было взорваться от негодования, но Исайя всегда имел ответы на все мои вопросы еще до того, как они родятся в голове.
Если мы обнародуем карту сейчас, мы лишимся половины бойцов. «Роланд» уедет с Пекарем, все бронетранспортники с Ромашкой.
Исайя всегда мыслил на два шага вперед, поэтому он был лучшим из нас. Я с радостью поддержу его кандидатуру, если его выдвинут на генеральское кресло.
Почему бы нам всем не отправиться туда немедленно? Зачем нам Клуж? все же не понимал я.
Исайя стоял неподвижно, руки сцеплены за спиной, ястребиный взор следит за каждой мелочью снаружи: будь то курящий рядовой или танцующая снежинка.
В Клуже сидят генералы Объединенной Армии, а значит в Клуже хранятся секретные карты и схемы последних военных разработок.
И снова на два шага впереди.
Тебя разве не берет зависть к немцам в их IdZ?
Ух, еще как брала! В усиленной версии их экипировка снабжалась бронепластинами, которые давали дополнительную защиту от укусов тварей, их наручные планшеты имели прямую связь с БМП, которая всегда может определить их местоположение.
Чтобы биться с заразой, нам нужна экипировка пехотинца будущего, наше убежище будет нуждаться в мощной защите, и мы должны знать, где достать или как произвести эту мощь.
Исайя прав. Как и всегда. Мало закрыться в бункере, надо еще подпереть его стены и наладить производство продовольствия, выстроить системы жизнеобеспечения, если мы хотим создать настоящее убежище для остатков человеческой цивилизации. И если когда-нибудь мы дорастем до уровня, на котором сможем производить оружие, патроны и вот такую усовершенствованную экипировку для солдат, тогда мы сможем вести успешные бои с зараженными.
А еще я уверен, что в Клуже находятся коды запуска «Труб Иерихона», эту фразу Генерал почти прошептал.
А потом посмотрел на меня взглядом, которого я всегда боялся и боготворил. Этот взгляд говорил: «Я кладу тебе на плечи смертельную ношу».
В них ведь так никто и не успел протрубить. Возможно, этот шанс представится нам.
Я кивнул, принимая ношу.
Я понял, что отличало меня от Исайи: в то время, как я полностью сосредоточился на спасении людей, их эвакуации в безопасное место, днями напролет придумывал поэтапный план построения полноценного убежища, начиная от покрытия стен и потолка, заканчивая многоуровневой обороной снаружи, Исайя же не оставлял надежды сразиться с зараженными тварями, отвоевав у них мир, который они отняли у нас. Он мечтал не только об убежище. Он мечтал о профессиональных отрядах солдат, подготовленных к одной цели убивать могучих монстров.
Исайя был мечтателем. Я реалистом. Но каждый мечтатель признает, что в мечте нужна хотя бы частица реальности, чтобы зацепить эту мечту за что-то. И каждый реалист не откажется от доли мечты в его пресном мире, которая зажжет маяк где-то в тумане, как ориентир, куда следует двигаться. Мечтатель и реалист нужны друг другу, как лошади и кучер: первые несутся оголтело, второй придерживает, чтоб не занесло.