Феликс заметил в гуще кустов нечто большое, тёмно-серое; оно, вздрагивая и переваливаясь, пробиралось сквозь хвойный кустарник. Догнав его, Феликс увидел словно скопление матовых удлинённых пузырей, из нижней части которого исходило просто невероятное количество длинных и тонких, почти белых щупалец. Некоторые из них вскидывались торчком вверх, обшаривая пространство вокруг себя, и тогда кончик щупальца растопыривался на три-четыре веточки. Феликс вдруг понял, на что это похоже: нервное окончание. И этот пузырчатый орган был мозгом вурдала. Это то, что помнило обо всём, и управляло чудовищем. В его памяти вся жизнь кальмара, и его последние секунды, когда оно видело, по крайней мере двумя глазами, Феликса с воздетым мечом. И оно, конечно, помнит, как сегодня сожрало Сеньку. Он разрубил мозг на четыре части, но щупальца-нервы всё равно продолжали двигаться, растаскивая части мозга в разные стороны. Пришлось рубить ещё мельче, пока мозг не упокоился. Его куски истекали прозрачной вязкой жидкостью.
Остановившись, Феликс огляделся вокруг. Больше беглых органов он не увидел. С остальными разделаются другие легионеры. Жива ли лучница? Он посмотрел на лезвие своего меча оно было всё в разноцветных разводах от всех кровей вурдала, и прозрачная мозговая жидкость, став буро-коричневой от смешения с ними, капала с лезвия.
Феликс выбрался из леса, и вернулся к своей сотне. Они все собрались возле логова вурдала, и толпились вокруг пострадавшей лучницы. Ватажный лекарь полусотник Чубарь совершал с ней какие-то полушаманские действия, всё больше руками, и всё больше на груди, да всё глубже под кольчугой и рубашкой. Лучница была жива, но едва дышала. Она была молода, лет не более тридцати, и её молодость позволила ей чувствительно воспринять облапывания хитрого военлекаря, от чего она окончательно пришла в чувство. Это позволило, наконец, расспросить её, что где болит. Кроме этой лучницы, помощь потребовалась ещё и Дайве та лишилась чувств, когда вурдало бросилось в атаку. Дайву пришлось снимать с дерева, где она зависла на своих когтях и страховке.
То, что осталось от вурдала пустая разорванная оболочка, лежало, как сдутый шар, раскинув плоские щупальца-секала, и выглядело так же страшно, как и живой зверь. Сотник Йош тщательно вытирал свой меч об эту шкуру. Чёрт возьми, он так и не снял свою «балаклаву» с головы! Даже теперь! Феликс тоже вытер кровь с лезвия меча об шкуру чудовища, и подошёл к спасённой лучнице, которая теперь сидела на камне, и хлебала хвойный отвар из фляги. Всё-таки, она ещё не совсем в порядке здоровый человек морщится от этого отвара, а она его пьёт, как воду.
Тебя как зовут? спросил Феликс.
Она была того-же звания, что и он строевой.
Алимэ, ответила она натужно, подняв глаза на Феликса.
Чёрт, это ж надо, такое пережить! сказал он, А меня зовут Феликс.
Что тебя сюда занесло, Феликс? спросила она сдавленным голосом.
Такой вопрос правильнее будет задать девушке. Я-то мужчина, и вот попал в армию, что тут удивительного?
Женщин в Ударных Силах Союза тоже не мало, ответила Алимэ, Я занималась биатлоном в Казани. Меня пытались завербовать в ИГ это террористы, запрещённая организация, но я послала их к шайтану, и хотела сдать их ФСБ. Но ко мне скоро пришли другие люди, и похвалили за то, что не поддалась джихадистам. Я тогда подумала, что люди из ФСБ меня уже сами нашли. И я с ними активно общалась. Но это оказались не фээсбэшники В общем, меня всё равно завербовали. Сюда.
Давно?
Второй год по Мидгарду. Спасибо, Феликс, что не дал умереть.
Да что ты могла видеть?
Представь, видела. Я не хотела умирать с закрытыми глазами. Поэтому я видела, как ты убил его.
Я думал, ты была без сознания.
Почти. Я тогда даже не понимала, что я вижу. Разум отключился Я вспомнила это сейчас, при здравом уме. Ты был близко Оно могло легко достать тебя.
Хорошо, что я этого не понимал. Иначе, я не знаю, что сделал бы. Просто подпустил на достаточное расстояние, пояснил Феликс.
Алимэ кивнула и отпила глоток отвара. Сморщившись, она сказала:
Ну и гадость! Просто слишком густой.
Значит, всё же, пришла в норму нормально реагирует на гадкий вкус отвара.
Легионеры Йоша вернулись из леса, притащив за секала шкуру вурдала, и его пустую голову, для отчёта перед командиром ватаги. Шкуру растянули на деревьях, и голову положили под ней, для обозрения всей ватаге. Подтысячник Ковалдец поздравил сотню Йоша и лучниц сотника Дикосяна с победой над опасным чудовищем, на что победители ответили, как положено: «Радуемся, Ваша Сила!». После этого ватага построилась в сотни, и продолжила свой путь. Шкуру вурдала так и оставили висеть на дереве, как знак того, что здесь есть очень сильные и опасные воины. Но, несомненно, главная заслуга принадлежит сотнику Йошу, думал Феликс. Этот весьма несимпатичный парень знал свойства и повадки гадкого чудовища, и придумал способ его убить. От остальных потребовалось только не испугаться больше меры. Что этот Йош такое? С невозможно покалеченной головой, он уверено управляет своей сотней, и чувствует себя намного здоровее других. Это человек, слившийся с войной и борьбой. В любой нормальной армии всегда есть такие мужики, которые словно умирают, если не будут регулярно умирать. Как он один бросился в лес выманивать вурдало «на живца»! Наверное, он вот также и голову свою когда-то где-то подставил. А может быть, он и стал таким отчаянным, когда его мозг раскроило на две половинки И Феликс вспомнил мозг вурдала, сначала разрубленный на две части, истекающий прозрачным соком И Феликсу стало немного дурновато. Вот чёрт, тогда нормально было, а сейчас затошнило. Нервы