И ты вполне подходишь, уверенно заявил он Анке, Я уже проверил. Там женщины служат целыми полусотнями это вроде роты.
А как вернуться назад? спросила Анка.
Отправят из транспортного центра по лучу холодной передачи. Отсюда так и уходят туда, когда там включают луч для передачи сюда, только здесь отправляемый включается в передачу активацией резонаторного элемента, который ему заранее выдаётся. То есть, отправка происходит в любой непредсказуемый период, когда там включили луч.
Я видела у него этот резонатор белый шестигранник?
Да. Это как маяк, целеуказатель. Когда он работает, держатель этой штуки попадает в луч.
А когда он работает?
Когда включают наведение. И луч находит его.
Узнав подробности скачка на Пра-Мерцану, Анка спросила:
А можно мне получить два таких резонатора?
Зачем? спросил Тартарский.
Один для моей отправки, а второй, нам, с Феликсом, на двоих. Когда я найду его, мы вернёмся вместе, с первым же лучом.
Анка с трудом понимала во что она верит. Но, всё же, ради Феликса
Тартарский вздохнул, и покачал головой. Тоскливо отпил томатный сок из пол-литрового стакана.
Я могу выдавать только зарбиновые резонаторы, а наведение включают другие люди из вербовки. У них нет зарбина, а у меня нет доступа к наведению. Такой взаимоконтроль. Вам там придётся как-то получить доступ к этому наведению, чтобы дезертировать с контракта.
Значит, это всё-таки возможно? обрадовалась Анка.
На кого я запишу второй пропуск? спросил, вздыхая, Тартарский, и снова отпил сок.
Я подпишу два контракта, заявила Анка, Я умею менять почерк, и подписываться разными подписями. В школе приходилось химичить.
Он секунд двадцать смотрел на неё провалившимся взглядом, а потом сказал:
Ладно. Это, всё равно, вскроется, но я только не получу вознаграждение за неотправленного контрактника. Это бывает пропал человек или передумал. Когда будешь готова подписать Контракт?
Контракты, поправила Анка, И два пропуска. Сейчас готова.
Тартарский достал из папки два листа с мелким печатным текстом, с заголовком: «Договор о взаимодействии». Это и был Контракт.
Вписывай себя, и не знаю кого, только не Д`Артаньяна с мушкетёрами, сказал Тартарский.
Анка внимательно прочитала (не особо, впрочем, вникая), и подписала два Контракта. Один свой Званая Анна Антоновна, а второй за «мёртвую душу» Шарова, тоже Анна, Ивановна. Если что, сойдёт за подружку, которая, вдруг, оказалась в декрете.
А Пра-Мерцана, это где? спросила Анка.
Нигде, ответил вербовщик, здесь её называют планета Нубиру. Это блуждающая в космосе земля, которая периодически пересекает путь нашего солнца. Её начали осваивать где-то со времён фараонов, используя внеземные транспортные технологии. Если Феликс уже ушёл, значит, сейчас открыли очередной поток, и отправляют всех набравшихся завербованных. Стало быть, тебя могут отправить хоть завтра.
И меня тоже запишут в списки погибших на Донбассе добровольцев? вкрадчиво спросила Анка.
Тартарский нервно шевельнулся и нахмурился.
Это не я делаю, ответил он, Не знаю, кто. Другая, вышестоящая служба вносит в этот список имена, после получения подписанных Контрактов.
И он положил перед Анкой два шестигранника из зарбина, точно такие-же, как у Феликса.
3-
Феликса, мокрого и тяжёлого, куда-то тащили, по крупному колючему песку. Тащили, не особо церемонясь, мешок с картошкой носят нежнее. Его тащили двое, подхватив под мышки грубыми жёсткими руками. Всё болело, и было тяжело дышать. Странный пронзительный запах заполнял воздух. А может быть, это запах самого воздуха? Несмотря на сотрясение, Феликс, едва очнувшись, сразу вспомнил и понял, что он уже не в своём мире. Это свой воздух не имеет запаха, а в этом воздухе другой химический состав. Но дышать можно.
Приоткрыв глаза, он увидел вверху перевёрнутый бушующий океан, и это нереальное зрелище существенно привело его в чувство. Это было высокое небо, по которому, одна за одной, катились длинные, безконечные волны зелёного света, на разных высотах в разном направлении. Перекрывая друг друга, эти волны создавали сплошное сине-зелёное светящееся пространство, рассеянный свет которого освещал всё вокруг. А вокруг было пустынно, только каменистая земля, которая сейчас долбила его спину.