Почему же? удивлённо вопрошали мужчины.
Утомительно и хлопотно. Сиди и переживай: какой завтра у меня муж будет? А вдруг из красавца он превратится в ругающегося толстяка?
Гости расхохотались.
Фрэдди, съешь ещё кусочек бисквита, уговаривал отец младшую дочь.
Боюсь: лишняя еда будит давить на сердце, с умным видом возразила девочка, Я и так уже набила живот мясом и соком. Сердцу и так уже тяжело отпихивать эти продукты в сторону.
А кого ты любишь больше? с улыбкой узнавал Пэнн.
Сестру. Она мои ноты сожгла.
Опять все смеялись.
Девочка продолжала объяснять:
Мэри пожалела пианино, заявив, что ногами играют лучше, а мои завывания и вопли пугают её котика по кличке Животик.
Вкусная была оленина, похвалил кухню Маркхэмов Клинджел.
Оленей к моему столу поставляет индеец по имени Шёпот Леса. Гордый такой, суровый парень, чрезвычайно красивый.
Киса, ты обещал сменить мой гардероб, напомнила Мита мужу, Свози меня в Уилмингтон. Там город большой, товаров много
Сейчас у меня другие проблемы. Еду с кузеном в Шакамаксон.
Если у тебя нет средств содержать такую красивую женщину, так и скажи! обиделась жена.
Почему я должен ездить за твоими тряпками? Заведи себе подруг!
Здесь нет женщин моего уровня! А когда приедет дорогуша Гарриет? узнавала Мита.
Уже скоро, заверил Пэнн, он был недоволен, что родственница не хочет знаться с низким сословием, А пока можешь общаться с женой и дочерьми генерала Клинджела.
Завтра я вас представлю друг другу, приходите на обед, пообещал Колин.
Перед обедом состоится духовное собрание, где мы должны ознакомить новичков с нашей религией, напомнил Пэнн.
Ой, с утра у меня много дел, я не приду, предупредила жена Маркхэма.
Гости откланялись и вышли на улицу.
Какая задавака эта Мита, процедил Уильям Пэнн.
Видимо Уиллу больше нравиться быть не мужиком, а Кисой.
Подкаблучник, ругнул Пэнн двоюродного брата, хотя сам тоже не мог перетянуть жену в свою религию, но Гарриет всё же ходила на собрания, хоть и чисто для показухи.
И Мита, видимо, совсем не хочет отказываться от украшений в одежде.
А моя Гарриет ничего не хочет слышать о скудной меблировки и скромной конской упряжи.
Уильям Маркхэм в это время устало отчитывал жену в её спальне:
Как ты могла позорить меня перед верхом нашего общества? Нельзя было подождать, когда они уйдут и потом требовать новую одежду?
А пусть тебе стыдно станет! Или ты хочешь, чтобы я, как ты, ходила в старье? Старомодная одежда говорит: мой обладатель скуп, консервативен и не заинтересован симпатиями слабого пола.
Пусть хоть на мне экономится семейный бюджет, пробовал отшутиться Уильям.
Другие на такой должности воруют: будь здоров! Ты же
Мужчина угрюмо рассматривал, как плавают пузатые рыбки в аквариуме.
Хватит пялиться на этих рыбок! Ты меня ими выводишь!
Странно. Я завёл их, чтобы тебя успокаивать Скажу слуге, чтоб перенёс аквариум в комнату Альфредии.
Думаешь, из-за любви к рыбкам тебя будут считать большим оригиналом? И почему тебя не прибил твой папаша поэт Джервейз Маркхэм, когда ты отверг труд всей его жизни перевод псалмов! Квакеры-сектанты ведь игнорируют эти благие песнопения.
Уильям молча вышел из комнаты.
Он вошёл в спальню Альфредии.
Наклонился, целуя ребёнка в щёку.
Спокойной ночи, бесценная.
Папа, я заметила, что цветочек на окне закрывается
Но ты же тоже перед сном глазки закрываешь.
Так лепестки это реснички растения?!
Рыбки в аквариуме из спальни мамы будут стоять у тебя.
Чудесно! Пап, а пап.
Что?
А русалки на зиму шубу надевают?
Нет, на дне теплее.
Пап, что-то спать совсем не хочется.
Считай овец.
А можно заснуть быстрее, если считать по две овцы сразу?
Маркхэм улыбнулся и взъерошил чёлку дочке.
Рассказать сказку?
Конечно!
Пэнн непонимающе поглядывал на жену, что сидела на диване в окружении кошек. Она с Патриком приехала поздно вечером, но с утра уже была на ногах.
Ты не отдаёшь распоряжения по обустройству заикнулся муж о делах.
Я не вижу пока нормального дома, подобающего для леди, вот и не расходую зазря нервы и энергию.
У тебя столько кошек Это что-то патологическое. Я думал, ты не повезёшь этот выводок в Новый Свет.