Ай! Да здесь чертов волчара! испуганно заголосил Воропай, тыча в его сторону дубиной с горящей просмоленной паклей на конце.
Разрази гром Еропку! сказал молодой парень с рябой рожей, останавливаясь за его спиной. Вот это тварь! Как будто из самого пекла явилась. Шкура навыворот, а лапы-то, лапы! Назад коленями выгнуты, будто нарочно сломали.
Мужики сгрудились с расширенными от страха глазами. Никто не решался сделать и шагу. Горихвост угрожающе зарычал и собрался куснуть Воропая за ляжку, но стоило ему двинуться вперед, как все тело с головы до хвоста пронзила острая боль.
Что за черт? Отчего спина с лапами будто треснувшее стекло?
Ребяты, этот оборотень маху дал! азартно завопил рябой Еропка. Глядите, он и оборачиваться-то не умеет!
Кто не умеет оборачиваться? Я? Ах ты, стервец! Отведай-ка моего клыка
Серый! зашептал на ухо леший Распут. Ты кафтан с сапогами забыл обратно переодеть. Посмотри на себя!
Горихвост огляделся и ахнул. Его задние лапы торчали, неестественно вывернутые коленями назад, а шкура напялилась шерстью вниз, так что наружу смотрела дубленая подкладка цвета протухшего мяса.
Нападаем! Смелее! Жги эту адскую зверюгу! завопил староста, потрясая факелом.
Мужики неуверенно сдвинулись с места. Леший шагнул вперед и закрыл собой Горихвоста, широко растопырив корявые руки, похожие на древесные сучья. Ему на голову тут же набросили рыбачью сеть. Леший запутался и начал барахтаться, не удержался и грохнулся оземь, высоко задрав ноги в новеньких лаптях.
Глядите, а он не такой уж высокий! тоненьким голоском крикнул Еропка. Вяжи его крепче. И оборотня не упустите!
Воропай ткнул пламенеющим факелом прямо в нос Горихвосту. Аццкое пекло! Пламя! Самое страшное, что может быть в лесу. Не зря его длака хранит столько следов от подпалин. Справиться можно с любой бедой, но не с огнем.
Вурдалак отшатнулся и понесся назад, преодолевая ломоту в спине и лапах. Мужики позади улюлюкали и ликовали.
Горихвост! Я пропал. Спаси Дерево! Найди книгу! кричал ему вслед Распут, беспомощно барахтающийся в сетях.
У кого еще мог быть такой лапоть? оглянувшись, прохрипел вурдалак.
Над его головой пронесся камень, он прижал уши и припал к земле.
Разве что у русалки? гугукнул в ответ лесовик. Та живет по-над речкой. Деревенщина в речку всякий мусор бросает, а вода ей приносит. Она свесится с ветки и ловит, старьевщица.
Вижу! Тут он! завопил Воропай, раздвигая кусты и нацеливая на него самострел.
Прожужжала стрела, едва не впившись в прядающее ухо.
Беги-и-и! протяжно завыл леший.
Горихвост позабыл о приличиях и драпанул со всех лап. А сзади уже ломилась сквозь лес разнузданная толпа, готовая сжечь и порушить все на своем пути.
Даже на темном фоне голых ветвей Мироствола трудно было разглядеть русалку Шипуню. Лесная дева забралась так высоко, что ее неестественно бледные ноги сливались с обрывками облаков, проглядывающих сквозь корявые сучья. Горихвост вцепился передними лапами в морщинистую кору, вытянул морду и гаркнул:
Шипуня, ко мне, быстро!
Еще чего! состроила ему насмешливую рожу русалка. Полезай ко мне сам, если коготки не обдерешь.
Вурдалак щелкнул зубами от злости и даже тявкнул с досады, чего век не делал.
Лей слюну, лей! дразнила его русалка. Слюнявчик тебе не подвязать?
Горихвост сбросил длаку и встал на ноги. Нижний сук висел высоко не допрыгнуть. Имей он хоть три человеческих роста и то бы не дотянулся. В задумчивости почесав шерстяной клок на загривке, он принялся приводить одежду в порядок.
Шипуня спустилась пониже, свесила со скрипучего сука густые, с зеленым отливом волосы, и принялась издеваться:
Что, Серый, не по зубам тебе яблочко? А ты позлись, позлись. Нечего было обкрадывать братию.
Никого я не обкрадывал!
Вор! Татище! Переветник! Предатель! самозабвенно изливала на него поток оскорблений русалка. Рыбья кость тебе в глотку! Бычий цепень в кишки!
Горихвост выхватил из-под мятого кафтана свою единственную улику драный лапоть и со всех сил запустил им в гримасничающую физиономию девки. Лапоть звучно шмякнул русалку по щеке. Та истошно завопила, перекувыркнулась и свалилась с ветки. Горихвост едва успел отскочить, иначе она угодила бы прямо ему на макушку.
Вурдалак осклабился, обнажив пару желтых клыков, и придавил ее коленом к земле.