На момент нашего повествования Дарья лежала в роддоме, готовясь осчастливить мир вторжением в него ещё одного Романовича. Молодцы-сорванцы по причинам разных мелких болезней гостили с пятницы у бабушки в городе. (Роман только-только вернулся от них устроил им Новогодний праздник, уложил спать и, посетив Дарью, отправился охранять дом).
И вот Хозяин наслаждался тишиной, столь редкой для этого дома, и покоем не менее редким. Как однажды сказал Ким, глядя на закат за Обью, «Хорошо, когда светит солнце и не бомбят». Роман ощутил это только теперь на два дня в доме был объявлен мораторий на детский визг и пиление Дарьи. Это был первый Новый год, который Роман Сергеевич мог со спокойной душой праздновать с друзьями по оружию.
* * *
Натаскав собаке полную будку соломы, Роман поспешил вернуться на кухню. И как раз вовремя чайник кипел вовсю! Выключив газ, хозяин достал из шкафа новую пачку заварки, распечатал её (это была, конечно же, «Принцесса Канди» за 5.40), потом достал из стола изящную серебряную ложечку со следами засохшего паштета, скептически осмотрев её, тщательно вытер рукавом рубахи и только после этой процедуры залез ею в благоухающее лоно «Принцессы Канди». В огромный глиняный стакан, сделанный им самолично в бурные дни увлечения гончарным ремеслом, он насыпал ровно три ложечки чаю, потом задумался и загрузил ещё пять ложечек. На полированной глади стакана от руки был нацарапан знак Тельца , которого раньше вроде бы тут не было. Роман, прищурившись, попробовал отскоблить его ногтём, но тщетно. «Кто бы это мог испохабить стаканчик? Кимовские штучки», подумалось, словно сквозь дремоту. Из горячего чайника поднимался пар, обволакивая лицо причудливым танцем мгновенно меняющихся цветков. Сразу потянуло в сон.
Зачем нам бежа-а-ть, тихонько напевал хозяин, наливая в стакан кипятку. За этой неторопливой манипуляцией его застал оглушительный треск из динамика «Маяка», ознаменовавший собой воскрешение радиоточки после вчерашней бури. Матерясь на весь первый этаж, Роман устремился к раковине, остудить ошпаренную руку. Фамилия изобретателя Попова доносилась из ванной вперемежку с грохотом падающих тазов, но, разумеется, она упоминалась отнюдь не в связи с курсом физики слабых токов.
После многочасовой спячки радиостанция «Маяк» орала на весь дом:
«под кожу человека, а ещё через 10-12 лет компьютер будет вырабатываться
железами внутренней секреции, что и послужит толчком к тотальной киборгизации человечества. Преимущества такой эволюции неоспоримы »
Из ванной донёсся голос Романа:
Киборгизация, бл. Изобретатели хреновы
Ведущий, однако, не растерялся и продолжил как ни бывало:
« можем ли мы с уверенностью говорить о бессмертии человечества уже сейчас? Да, можем. Компьютерная техника уже в недалёком будущем сделает миф о духовном возрождении человека реальностью. Но готовы ли наши простые граждане к такому виртуальному, я бы сказал, преобразованию? Нет, не готовы. И по какой причине? А вот об этом мы поговорим после короткой рекламы».
Роман с угрюмым видом вошёл на кухню и хотел уж было сесть послушать, но его рука, надрессированная на слово «реклама», автоматически легла на регулятор громкости и неосознанно увернула звук. Тишина нависла как-то чересчур внезапно. Хозяин подошёл к столу и минуты две смотрел на лужу воды, неторопливо стекающую со стола на пол. Этот древний символ, казалось, подтвердил его худшие опасения. Но что это были за опасения, не знал даже он сам. Какие-то упущенные возможности, предчувствие будущего трудно сказать, что это было, просто что-то звякнуло в колокольчик в его внутренней двери, так, едва слышно, словно кто-то робкий и продрогший от непогоды, измученный долгим странствием просился переночевать. Дверь слегка приоткрылась, но за ней стояла такая страшная ночь, такая пугающая, так близко напоминающая сумерки смерти, что дрожь пронеслась по всему телу, и дверь с грохотом захлопнулась перед самым лицом испуганного пилигрима. Он понимающе усмехнулся и побрёл себе дальше, и ночь, так испугавшая хозяев, как преданный пёс, всё путалась у него под ногами.
Киборгизация, пробормотал Роман, почесав бороду, а потом, словно вернувшись к реальности, вспомнил: Э, да я же чай хотел пить!
Вскоре со стола было вытерто, чай заварен, а смертоносный «Маяк» навеки обесточен. Хозяин облегчённо вздохнул и хлебнул из горячей кружки. Где-то наверху часы пробили десять.