Что-нибудь на твой вкус. Сдачу оставишь себе.
Мальчуган кивнул и исчез. Как выяснилось, исчез ненадолго. Уже минут через пять он принес заставленный свертками поднос.
Сок, мороженное, кофе, пара мясных гамбургеров, один с грибами и сыром, коротко доложил он. Всего на семьдесят шесть рублей.
В вежливом его голосе угадывалась вопросительная интонация. Паренек попался вежливый, и к чаевым они, видимо, тут еще не привыкли.
Спасибо. Сдачу, как и договаривались, забирай.
Благодарю, мальчуган спрятал деньги в кармашек на груди, отойдя в сторону, тут же занялся приборкой столов.
Склонившись над подносом, бомж пригубил из высокого пластикового стаканчика и поморщился. Малейшее движение причиняло боль, но хуже того ослабляло импровизированную повязку. Наверняка кровотечение возобновилось. Он стиснул кулак и почувствовал, что пальцы уже не столь послушны. Это ему крайне не понравилось. Если так пойдет дальше, промокнет и повязка, и весь камуфляж. А еще раньше он рухнет здесь без сознания
Щедрый вы, однако! Может, и картинку купите? Я недорого отдам. Честное пионерское!..
Бомж поднял глаза и разглядел помятого бородача. Линялые брюки бесформенной эпохи шестидесятых, дешевая куртка и уж вовсе неуместные в такую жару боты. Впрочем, еще вчера он и сам выглядел ничуть не лучше. Если что и представляло некую ценность в облике незнакомца, так это картина, которую бородач держал в руках. Сюжет на первый взгляд прост, однако приглядеться к нему стоило. Темная спаленка, окно, возле окна обнаженная дамочка.
Ну как? Купите? Картинка экстракласс! Это я вам без дураков говорю. Выставляться средств нет, но пишу не хуже Шемякина.
Бомж молча разглядывал картину. Вероятно, что-то в ней и впрямь было. Что он не сумел толком сказать, но живопись вообще не терпит толковых объяснений. Женщина на первый взгляд была самой обыкновенной. Складчатый живот, простоватое лицо, и никаких тебе стройненьких ножек от шеи, никаких роскошных грудей и волос. Тем не менее в позе ее, в глазах читалась такая живая грусть, такое ожидание чуда, что поневоле бомжа передернуло. Он подумал, что если даже в таком состоянии он способен, глядя на картину, что-то чувствовать, значит, художник и впрямь талантлив.
Ты голодный?
Есть маленько, бородач криво улыбнулся.
Садись, бомж пододвинул ему стакан сока и один из пакетов. Мне все равно не справиться.
Нет аппетита?
Да Шею, понимаешь, поранил.
Шею? Как это? художник уже устраивался напротив. Долго уговаривать его было не нужно. Бесценную свою картину он запросто зажал между коленей.
Да вот, нашлись люди добрые, ковырнули ножиком.
Таких добрых людишек у нас хватает, тут ты прав. Мне сегодня тоже накостыляли. На площади. И не кто-нибудь, а взаправдашние менты.
Это за что же?
А вот за эту самую картину. В стране, понимаешь, бардак, пенсий с зарплатами не платят, а они людям и этой малости не позволяют. А я ведь не ворую, торгую собственным трудом. Коли на то пошло и налог готов платить, но! указательный палец бородача поднялся. С прибыли налог! А какая у меня прибыль? Едва на хлеб да на квартиру хватает.
Не только на хлеб, как я погляжу.
Чего?.. А-а, вон ты про что, художник упрямо качнул головой. Правильно, выпиваю! Потому как имею право. А они меня в морду тычут. За что? Только за то, что я не отстегиваю, как другие?
Где ты торгуешь?
Так везде уж пробовал. Сейчас вот с Монетки турнули. Там менты хозяева, им все платят. И художники, и чебуречники, и черные. За место полтинничек, нехило, да? А если я, к примеру, ничего не продал за день? Или продал, но за тот же полтинник? Мне что, эти орлы краски с кисточками покупают? Или, может, позируют на дому? бородач выругался. Обвешались автоматами и чувствуют себя царьками. Из-за таких вот шкодников их ментами и кличут.
Значит, парочка на Монетке?
Иногда парочка, иногда трое. И бухими частенько приезжают. Представляешь картинку? Хватают какую-нибудь пьянь, волокут в воронок, а сами при этом кренделя сапогами выделывают.
Обижен ты на них. Есть, верно, за что?
Да уж верно есть. Если б только я. Там все на них зуб имеют Бородач успел набить рот, и оттого речь у него выходила невнятной.
Бомж нахмурился. Либо речь невнятная, либо начинались нелады со слухом. Голову кружило все сильнее, самоконтроль заметно сдавал позиции. Он задышал чуть чаще.