Тао предоставили нам некоторые материалы... Они изучили свойства информатерии гораздо глубже, чем мы. Я постараюсь говорить понятно, малышка. Много веков назад, тао открыли закон вероятностного равновесия. Он гласит, что в зоне любой ноосферы – разумного психогенного поля – сумма позитивных и негативных событий всегда равна нулю. Проще говоря, на каждую удачу приходится неудача, на каждое везение – проигрыш. Суммарный коэффициент для любой цивилизации не может сильно отклониться от нуля, поскольку в этом случае сама природа информатерии – вероятность – вносит коррективу. Резина упруга, ее нельзя долго удержать в растянутом состоянии, и на планету падает астероид, или гибнут все дети, или жители разом сходят с ума... Тогда появляются тао, начинают спасать выживших, и своими действиями возвращают маятник на место. Они действительно спасают миры, малышка. Ну, и попутно грабят.
– А мы? – дрожащим голосом спросила Ариадна. – Мы-то тут причем?
Тек'кен молчал целую вечность. Затем поднял глаза.
– Помнишь легенду о Граа?
– Но... Это же сказка...
– Оказывается, и сказки бывают правдивы.
Ящер хрипло вздохнул.
– Наша ноосфера, суммарное психогенное поле нашего народа, сильно отличается от обычной. Она всегда заряжена положительно – нам ведь сопутствует удача, Ариадна. Мы самый везучий народ во вселенной, поскольку все мы живы лишь благодаря огромной цепи счастливых случайностей.
Тек'кен отвел глаза.
– Семьдесят миллионов лет назад, совершенно случайно, наша ноосфера приобрела положительный знак. Природа отреагировала мгновенно – на Землю рухнул Камень Судьбы. Однако большая группа предков, летевшая к звездам в корабле-колонии, выжила. Они тоже должны были погибнуть, но чудесная случайность отвела от них смерть: ошибка в проектировании двигателей отбросила звездолет прочь от Галактики, где влияние чужих ноосфер неощутимо. Предки летели четыреста лет; в Галактике, согласно теории относительности, промчались миллионы. За это время на корабле полностью сменился экипаж, и ВСЕ дети, рожденные за пределами вероятностного равновесия, изначально обрели позитивную ноо-полярность.
Тек'кен серьезно посмотрел на Ариадну.
– Потом мы высадились на Джунге. Нужно ли удивляться, что народ, где всем от рождения везло, создал самое счастливое в мире общество? Наша ноосфера стала целиком положительной, только теперь – как часть информатерии Галактики – она уже взаимодействовала со сферами других планет, и закон равновесия повис над нами, как жуткий молот.
Ящер положил лапу на хвост испуганного детеныша.
– Ариадна, все мы должны были погибнуть столетия назад. Нас выручил первый контакт с другим миром. Едва разведчики завров высадились на обитаемой планете, между нашими сферами возникла связь – будто между молекулами – и нейтральная ноосфера их мира стала заряжаться положительно. Там воцарился золотой век. Все были счастливы, о слове «неудача» давно позабыли. И тут растянутая сверх меры резина не выдержала...
Тек'кен с болью зажмурился.
– Ты, наверно, изучала в школе историю гибели планеты Майаси. Их смерть спасла нас, малышка. Несчастные жители Майаси поглотили из нашей ноосферы столько заряда, что она резко качнулась в сторону нейтральной позиции. И катастрофы на Джунге не произошло.
Шокированная Ариадна сглотнула.
– Так значит... С тех пор мы...
– Да, – сурово ответил Тек'кен. – С тех пор мы, сами того не зная, делимся удачей со всеми, кого встречаем. И чем более несчастная планета нам попадается – тем больший заряд она впитает из нашей ноосферы, спасая тем самым нас и, увы, нередко убивая себя.
Ящер ласково погладил малышку.
– Если бы не ты...