Тем временем, вокруг нас собралась уже довольно внушительная толпа любопытствующих, поддержавшая сказанное Полупановым одобрительным гулом.
Это вы, конечно, товарищи молодцы, сказал я как можно громче, чтобы все меня могли слышать. Только что же вы танки выстроили как на параде? Думаете, хорошо спрятались под сетями? Поставьте себя на место японского лётчика и посмотрите его глазами! Что это за горбики, как по линеечке, посреди ровной как стол степи? А не кинуть ли туда бомбу, посмотреть, что будет? Василий, или ты забыл, как в Испании погорел? У японцев, между прочим, тоже пикировщики есть! Машины надо рассредоточить! А ещё лучше, рассредоточить и окопать! Тогда с воздуха даже горбиков не различить. Всё, товарищи, мирное время для вас кончилось, вы на войне. Привыкайте думать и за себя, и за противника! посчитав на этом едва начавшийся митинг законченным, я крепко пожал Полупанову руку. Прости дружище, не могу долго оставаться, служба. Обещаю проведать, если представится случай, посидим, поговорим о боях-пожарищах, о друзьях-товарищах. И вот ещё. Японцы дивизионную артиллерию используют как противотанковую, попадёшь под огонь маневрируй! Большинство пушек у них старые, попасть не смогут. А меньшинство вы своим большинством задавите. Помнишь заветы Бойко? Бить только кулаком!
Сев в машину и немного отъехав, я посмотрел назад через малюсенькое окошко и с удовлетворением отметил, что в лагере танкистов поднялась суета. Конечно, это не лейтенант Полупанов своей властью её устроил, но то, что, минимум, танковый комбат слова лейтенанта воспринял всерьёз и сразу стал действовать, обнадёживало.
Долго нам ещё? спросил я у водителя.
Если б раньше, то за пятнадцать минут доехали бы. А сейчас петлять приходится между лагерями, того и гляди остановят. О! Смотри, чего творит! Ну куда ты прёшь!?
Нам пришлось опять резко остановиться из-за ползущего поперёк пути ЗИЛ-5 с двумя прицепами, парой передков и 25-миллиметровой батальонной пушкой. Машина, настырно гудя двигателем, упорно ползла на низкой передаче, просев на рессорах в связи с явным перегрузом. Даже боюсь предположить, сколько там было напихано по весу, но кузовов вообще не было видно! Даже с краёв платформы были подвешены бочки то ли с топливом, то ли с водой. Сверху набросаны всевозможные мешки, тюки, палатки, но явно под ними что-то гораздо менее объёмное, но более тяжёлое, наверное, боеприпасы. Поверх барахла с комфортом расселось не менее роты красноармейцев и один монгол в традиционной одежде. Неподалёку неспешно рысил и конь под седлом.
Наркома лёгкой промышленности хозяйство, кивнул водитель на автопоезд. Вот так они ещё до войны по всей Монголии и торговали. Водитель, экспедитор да местный проводник. В Союз шерсть, шкуры, зимой ещё и мясо, в степь промтовары, топливо, сено и даже воду. Путешествуют неспешно, тяжёлые. На подъём, бывает, прицепы по одному затаскивать приходится. Может, благодаря им монголы к нам и присоединились. Сейчас в любом стойбище хоть кто-то, но по-русски поймёт.
Проскочив между медленно идущими колонной машинами каравана, перебрасывающими всего четырьмя тягачами не меньше стрелкового батальона со всем вооружением, мы поехали дальше и через полтора-два километра наткнулись на лагерь ракетчиков. Издали, в окружении обычных грузовиков, были видны зачехлённые реактивные установки. Две самоходные БМ-28 на шасси ЗИЛ и две БМ-13 на шасси ГАЗ дополнялись четырьмя буксируемыми 13-ми на трёхосных прицепах. Разосланные в мае письма не пропали даром. Может быть, опыт реального боевого применения РС сломит упрямство Кулика и это оружие займёт подобающее место в системе артвооружения РККА. Плохо только то, что ракетчики, похоже, отнеслись к делу, как к очередным испытаниям и не прочувствовали пока, что прибыли на настоящую, пусть маленькую, но войну. Пришлось вновь останавливаться и наводить порядок. На месте я застал техника-интенданта 2-го ранга, который доставил экспериментальной батарее топливо и приказ штаба тыла армейской группы о разгрузке и отправке всех машин навстречу подходящему 57-му корпусу. Тут же я впервые встретился с молодым Королёвым, которого узнал в лицо по виденным «в той жизни» фотографиям. Конструктор упёрся рогом и заявил, что никакой Жуков ему не указ, машины выделены за счёт средств института и никуда не поедут. Если технику-интенданту угодно, то пусть забирает всех военных с батареи и топает навстречу корпусу пешком. А гражданские специалисты и сам Королёв вместе с машинами останутся на месте и будут заниматься тем, зачем в такую даль приехали.