Спасибо, не выказывая пока никакого энтузиазма, переваривая услышанное от меня, поблагодарил Ёнай и тут же спросил. Вы предлагаете нам эти ваши понтоны купить?
Ну зачем же? Это концепция и я, от лица СССР, делюсь ею с вами совершенно бесплатно. Разве за подарки деньги берут? Что касается понтонов, то, уверен, ваши инженеры ничуть не глупее наших. Но если вас интересует вот эта конкретная конструкция, то не вижу к продаже её никаких препятствий. Наши страны, с послезавтрашнего дня более не враги друг другу. Это значит, что вы можете купить у нас многое, что весьма ценно для вас.
Знаете, господин Любимов, воодушевился министр японского флота, только ради этой поездки я отдал бы вам ту часть Маньчжурии, которую вы уже успели захватить.
Благодарю покорно, улыбнулся я в ответ. Возитесь с китайцами сами, нам чужого не нужно.
Про себя же я злорадно подумал, что если события на Тихом океане будут развиваться в том же русле, что и в «эталонном» мире, но японская морская авиация будет строить свои аэродромы всего за час, то первое наступление самураев остановится только тогда, когда будут захвачены все острова Океании и Австралия. А может, и Новая Зеландия с Гавайями. Отбивать это, отталкиваясь от своего континента, американцам будет куда как сложнее. И дольше.
На этом деловая часть нашей совместной поездки закончилась и началась официальная. Ёнай Мацумаса побывал на построении учебного авиаполка, пообщался с лётчиками, осмотрел вблизи советские самолёты и пообедал в лётной столовой. После чего мы, сытые и довольные друг другом, вернулись в Москву.
Если вы вдруг решите посетить Японию, сказал Ёнай, поднимаясь на борт «Революции», будете моим желанным гостем. Я покажу вам настоящую чайную церемонию. И познакомлю с мастерами кен-до, добавил он покосившись на свой подарок.
Эпизод 8.
С конца августа в Москве не упало ни капли дождя. Бабье лето, вступив в свои права, не спешило уступать место дождливой осени. Целыми днями солнце жарило нещадно и температура, порой, поднималась до тридцати градусов, зато ночи были не по-сентябрьски тихими и тёплыми. Урожай зерновых в этом году, собранный в идеальных условиях, обещал быть богатым. Москвичи, помнившие голодные двадцатые, радовались этому, так же, как и безмятежности выходного воскресного дня, вальсам и танго, доносившимся с танцплощадки парка Горького, на которой отплясывала молодёжь. Люди постарше гуляли по дорожкам и сидели на скамеечках, обдуваемые лёгким ветерком, разгонявшим злых осенних комаров. Лица их излучали оптимизм, невиданный в моём «эталонном» мире, и лишь постная физиономия Файербрейса, сидевшего рядом, портила всю благостную картину.
Вам не кажется странным, господин Любимов, что русская армия, захватив половину Маньчжурии, вдруг остановилась, а потом и вовсе был заключён мир, который не даёт вам ничего? Ведь нельзя же считать размен занятой территории на какую-то половину Сахалина и несколько мелких островков адекватным? задал он мне встречный вопрос, когда я поинтересовался, зачем он вызвал меня письмом с условной фразой так срочно. Мир подписали только позавчера. В максимально торжественной обстановке. «Революцию» подняли по реке до моста окружной железной дороги, под которым этот волжский «круизный лайнер» не смог бы пройти и пригласили туда на церемонию свидетелей послов США, Англии, Франции, Германии, Китая и Нидерландов. Я, конечно, рылом не вышел, чтобы там присутствовать, но и с берега были хорошо слышны гимны, а под конец с территории завода ЗИЛ даже ударил салют.
Если вы, полковник, будете говорить прямо, мы сэкономим время, не слишком-то учтиво отозвался я, уйдя от ответа.
Обратите внимание, стороны должны были прекратить огонь с ноля часов вчерашнего дня, но Квантунская армия всё также продолжает наступать, пропустив мимо ушей моё замечание, Файребрейс стал дальше гнуть своё. Намёки и наводящие рассуждения его понятны, вот только это полуправда, что хуже, чем прямая ложь. Действительно, стрельба на фронте не прекратилась, но бои вели, бросаясь, в прямом смысле слова, в самоубийственные атаки, лишь отдельные части, пусть и многочисленные, а не организованная Квантунская армия, как единый боевой организм. Причины этого тоже лежали на поверхности. Как только в Японии узнали о подписании договора, сразу же, в субботу 9-го числа в Токио вспыхнул мятеж армейских частей. Но, благодаря тому, что основную массу восставших, кроме зачинщиков, генералов и офицеров, составляли недавно мобилизованные и кое-как вооружённые обыватели, отнюдь не горевшие желанием оказаться на русском фронте, он был быстро подавлен заблаговременно стянутыми в столицу частями морской пехоты. Главные действующие лица, взятые с поличным, были сразу же казнены, а аресты продолжались до сих пор. Не дожидаясь, когда за ними придут, многие высшие командующие японских сухопутных сил сводили счёты с жизнью и бои в Маньчжурии были лишь отголоском этих событий. Умереть в бою, возглавив очередную безумную атаку, некоторые посчитали более достойным, чем вспороть себе живот.