Так-то оно так, но лучше бы нам дежурить в сберкассе, Мартын, невысокий юнец с заячьей губой, кутался в черный клеенчатый плащ с капюшоном. Под крышей. В тепле и сухе.
Третий полицейский, Евсей, краснорожий крепыш из бывших крепостных, курил дрянную махорку, прикрывая самокрутку ладонями от дождя и ветра.
А что же, непременно нужно ждать шишку из столицы? покашливая, спросил он. Нешто сами не справимся?
Хрен знает, пожал плечами Кашкин, может справимся, а может и нет. Но раз в деле замешаны бомбисты, значит оно сразу какое?
Известно какое. Политическое.
О! А значит, без особого следователя никак нельзя!
Городовым полагалось патрулировать сад, обходить его по периметру каждые полчаса, а в остальное время контролировать лестницу, смотровую площадку и зону отдыха. Но в этом углу, где сплелись кроны больших деревьев, было тихо и почти не капало. Потому все трое тут и стояли. А выйдешь из укрытия, пиши пропало! Промокнешь насквозь, да еще и за шиворот натечет
Ты признавайся, как с бомбой справился! Евсей толкнул приятеля в плечо, нарочно, чтобы тот охнул.
Историю эту Кашкин пересказывал уже трижды, но с каждым заходом она обрастала новыми, уже совершенно фантазийными деталями, поэтому слушать не надоедало.
Ну как Открыл я, значится, жестянку. Надо же посмотреть, вдруг там бомбы никакой и нет. А она есть. На первый взгляд, как холодец из свиных мослов. На самом донышке склянка тоненькая и к ней две гайки привязаны. Чуть встряхнешь, стекло лопнет и этот студень взорвется. Погибнем все неминуемо! Помощи ждать неоткуда. Грабитель в полной прострации от страха. Директор ограбленный за сердце хватается, блеет что-то про деньги. Взял я жестянку эту и понес тихонечко, шаг за шагом Смотрю вокруг бабы, дети. А мне как назло чихнуть захотелось. Свербит, что у девицы на выданье. А как тут чихнешь, ежели от любого сотрясения эта зараза взорвется.
Ну?
Вот тебе и ну! Полверсты тащил, в любую минуту жизнью рисковал тут городовой закатил глаза к небу, хотя в темноте это смотрелось не слишком эффектно.
На самом деле все было не совсем так бомба по-прежнему висела на шее у грабителя, а Кашкин его лишь конвоировал, чтобы не сбежал. Но если человек врет часто и нагло, то и сам в какой-то момент начинает верить в собственные россказни.
Пришел на набережную, вижу лодок нет, пустая Яуза. Размахнулся и кинул бомбу на середину реки. Она чуток побулькала и взорвалась под водой. Такая волна поднялась, меня на берегу с головой накрыло. Насквозь промок, хотите пощупайте.
Ливень же, затянулся самокруткой Евсей. Все мокрые.
Не скажите. Меня промочило до исподнего!
Может ты от страха исподнее-то промочил, хохотнул Мартын. А нам щупать предлагаешь
Помолчали. Кашкин насупился, вроде как от обиды, но остальные понимали, что это только поза и вот-вот последует продолжение. Оно и последовало.
Коробка-то два пуда весила, заговорил городовой, потирая шею. И ещё толстенная цепь на ней. Пока дотащил, плечо себе вывихнул.
Два? Ты же всего час назад говорил, что пуд, срезал болтуна Евсей.
А хоть бы и пуд, не смутился тот. Все одно тяжелая.
Как же ее грабитель на шее таскал и вообще не сутулился?
Ты еще определись, куда бомбу кинул, уточнил Мартын. То говорил, в Москву-реку, а теперь, выходит, в Яузу?
А эта Мы до Устьинского моста дошли. Там же стрелка, две реки сливаются. Обшибся в прошлый раз, братцы.
Просто враль ты, стыда не ведающий, без всякого осуждения приговорил Евсей, затягивая новую самокрутку. А мне знакомец сказывал давеча, что пока ты тащил бомбу, на набережную успели прискакать два сапера из артиллерийского батальона. За ними послали, как только кассир тревогу поднял. Аль нет?
Подумаешь, саперы
Они-то бомбу открыли. Со всеми осторожностями, чтоб не рванула. А ты отбежал подальше, рухнул на колени, рыдал, молился.
Молился. А чего же плохого-то в молитве?
Перетрухнул ты неслабо, выходит, а взрывчатка оказалась фальшивой.
Как? ахнул Мартын.
Так, хитро прищурился Евсей. Наш герой не случайно холодец поминал. Им коробку и наполнили, издали похоже на гремучий студень, но армейские понюхали и зараз уяснили, что это не бомба вовсе, а шутиха. Опасности никакой! Поэтому ни в сберкассе, ни в саду, ни в реке ничего бы не чебурахнуло.