Это был полет, да это был полет. Он показал Прасковьи, что такое есть страх. Что она видела тогда, я не знаю, на этот вопрос она мне всегда отвечала. То, что я там видела это лично для меня. Одно скажу; жизнь, это крупица нашего сущего. Эти слова я тогда не понимала, но, в зрелом возрасте, когда уже я прожила свою жизнь, я стала понимать, что она имела в виду. Итак, в какую-то секунду, Прасковья почувствовала, что она упала в пустоту, и приземлилась, в страшном головокружении, и потере ориентации. Она слышала чьи-то голоса, и тут, откуда ни возьмись она услышала до боле знакомый голос Григория, своего мужа:
Очнулась? Что за жена? Злился он. Не жена, а сплошное наказание.
Глава 6
Очнулась Прасковья в какой-то светлой больничной палате. Она осмотрелась и подумала. «Как я здесь оказалась?»
Серые стены, сетчатые кровати, какое-то мед-оборудование. Врачи стояли возле нее. Все это она видела в тумане, так как ее глаза, да и впрочем, и она сама, еще не проснулись после долгого и продолжительного забытья. И вот ее глаза открылись полностью, и она увидела перед собой, стоящего у койки Григория и, стоящею возле кровати Нину, ее дочь. Прасковья сначала опешила, ведь ее муж покинул ее, а тут? Она не понимала, в чем тут дело? Как произошло так, как не могло произойти? «Или я сплю?» Думала Прасковья. «И то, что сейчас происходит это сон?»
Григорий спросил:
Как ты себя чувствуешь?
Нина бросилась на шею маме и молящем воплем воскликнула:
Не покидай нас МАМА!!!
Она крепко обняла ее за шею, и зарыдала. Прасковья почувствовала всю ту мольбу и детскую радость того, что она не покинула этот грешный мир. Что она еще жива. Жива. И это был не сон. Явь, радостная дочерняя радость того, что ее мать жива, жива и с ней ничего не случилось. Прасковья крепко обняла свою дочь, сказала:
Не бойся, я жива.
Нина спросила:
Ты не умрешь?
Кто тебе такое сказал? Спросила она и посмотрела с упреком на мужа. Отец?
Нет.
А кто? Продолжала допытываться мама.
Нина призналась.
Одна девочка.
Какая девочка?
Варвара.
Прасковья лазского улыбнулась, сказала:
Глупая девочка эта Варвара.
Я ей тоже сказал об этом. Вставил Григорий. Но она хотела видеть тебя. Объяснил он. Пришлось взять ее с собой. Говорила, что не уснет, пока не убедится, что ты не на небесах.
Прасковья выслушала Григория, спросила у дочери:
Ты так сильно меня любишь?
Дочь воскликнула:
Да мама люблю!!! И она пуще прежнего крепко зажала маму в своих объятьях.
Задушишь. Отпусти.
Дочь ослабила свои объятья, но не отпустила маму. Она боялась потерять ее, и поэтому, прильнув к ней, спросила:
Можно я сегодня буду с тобой?
Этот вопрос поставил обоих родителей в тупик, они не могли отказать ей, но часы посещение были ограничены, и никто после определенного времени не мог здесь задержаться. Прасковья сказала:
Можно, пока отец здесь.
Нина умоляюще посмотрела на отца.
ПАПА!!!
Нет. Отрезал тот. Только пока я здесь.
Но па
Я же сказал, нет. Отрезал он. Нет и точка.
Нина лишь сказала:
Злой.
Отец ничего не ответил. Он смотрел на свою жену, и ему было горько. Горько за то, что его жена непутевая женщина. И она вряд ли могла ему возразить.
Прасковья спросила:
Как я здесь оказалась?
И Григорий рассказал ей то, что знал.
Сегодня утром, ко мне пришел наш участковый Зверев, и сообщил мне что, вчера ночью к ним позвонил неизвестный, и сообщил, что женщина лежит на пруду совсем бес сознание. Он поехал на пруд, и, обнаружив там тебя, вызвал скорую, и составил протокол. Так ты оказалась здесь. Он сделал паузу, продолжал. Затем он направился ко мне и сообщил мне о тебе. Сняв с меня показание, он отвез меня в больницу, и тут мне доктор объяснил, что у тебя не только алкогольное отравление, но и помутнение рассудка. То есть начинающая белая горячка. Он тяжело вздохнул. Так что тебе здесь придется задержаться. Вот и все что мне известно. Закончил он.
Прасковья была в смятении. Она не знала что и думать. Она не помнила ничто, что произошло в тот вечер. Ее сознание было стерто, и это ее пугало. Она сказала:
Знаешь Гриш, я ничего не помню. Она сделала паузу, как бы подчеркивая верность своих слов. Я действительно ничего не помню. Со стороны это казалось жалостью к самой себе. Сколько раз я попадала в истории, но всегда я все помнила. А сегодня? Она сделала паузу. Сегодня я согласна, перегуляла. И не смотри на мня так, как будто я в чем-то виновата. Я не виновата, а ошибиться может каждый.