В однообразном молчании проходили часы вплоть до той минуты, когда по обыкновению приносили узникам лампу. Артур нетерпеливо задвигался и, подняв голову, выжидательно посмотрел на дверь.
– Энгеранд что-то запаздывает сегодня, – сказал он. – Ах, да, – спохватился он тотчас, – как же я мог забыть, что мой дядя говорил об его отставке… Боюсь, новый тюремщик лишит нас последнего удовольствия… Но нет, прислушайтесь! Чьи-то шаги… приближаются… Без сомнения, это зажигают свет в галерее.
Принц не ошибся: шаги послышались на лестнице. Тот, кто шел, остановился на долю минуты, затем решительно приблизился к двери и отодвинул засов. Артур и Кюсси увидели перед собой незнакомца. Его лицо лишь с большой натяжкой можно было бы назвать симпатичным, но, во всяком случае, в нем не было ничего отвратительного. Голос его дрожал, когда он обратился к принцу: – Прошу следовать за мной, господин, – сказал он тихо и не совсем уверенно. – Мне поручено проводить вас в лучшее помещение. Сир Гюи останется здесь, пока для него не подготовят другую комнату.
Страх охватил Артура.
– Я не оставлю его! – воскликнул он, бросившись к рыцарю и схватив его за руку. – Эта комната меня вполне устраивает, и я не желаю другой!
– Твои руки дрожат, – сказал де Кюсси тюремщику, – дай мне лампу.
Он подошел вплотную и, взяв у него лампу, поднес ее к лицу охранника.
– Твои губы трясутся, а щеки белее савана. Отчего?
– Это следствие лихорадки, подхваченной на болотах Клерских, – отвечал тюремщик. – Но причем здесь моя болезнь, и почему вы спросили меня об этом?
– Причина проста, глупец: мы опасаемся измены. А твой неуверенный тон не внушает доверия. С какими намерениями ты здесь, добрыми или злыми?
– Да будь я настроен против вас с принцем, стал бы я так церемониться? – ответил он вопросом на вопрос, и голос его теперь звучал тверже. – Достаточно пары стрел, пущенных из-за двери, чтобы разом покончить с вами обоими.
– Пожалуй, ты прав, – согласился Кюсси. – Как вы считаете, принц? – спросил он Артура, который все еще судорожно хватался за его руку.
– Мне некогда выслушивать мнение принца, – возразил тюремщик. – Я выполняю приказ и должен срочно предоставить ему другую комнату – вот все, что от меня требуется. Могу сказать только, что многие влиятельные бароны прибыли ко Двору. Иоанн не ждал их так скоро и теперь беспокоится, как бы они не нашли принца Артура здесь. Именно поэтому так необходимо, чтобы он следовал за мной. Если он не захочет идти сам, я позову стражу, и его выведут силой.
– Но кто эти бароны? – спросил Артур.
– Откуда мне знать, – отвечал тюремщик беспечно. – Слышал только, что приехал лорд Пемброк, да сказывали еще, что граф Саллисбюри вернулся; а других имен я не запомнил.
Артур посмотрел на Кюсси, как бы спрашивая совета.
– Удивительно быстро справился ты с приступом лихорадки, – придирчиво оглядел тот тюремщика. – Надеюсь, что ты не солгал. Но если в душу мою закрадутся сомнения, то клянусь, что разобью твою голову о стены этой темницы..
Он никак не мог избавиться от подозрительности – слишком уж вероятной казалась измена. Несмотря на то, что история, рассказанная охранником, прозвучала вполне достоверно, он не верил ей до конца, хотя и не знал почему.
– Думаю, мне следует вас оставить, сир Гюи, – сказал Артур. – Я предпочел бы остаться здесь, но боюсь, всякое сопротивление будет бесполезным.
– И я опасаюсь того же. Прощайте, принц! Мы и в разлуке будем часто вспоминать друг о друге. Прощайте!
Он крепко обнял Артура, словно родного брата, и этот по-мужски скупой жест лучше всяких слов выразил то отчаяние, которое он испытывал, расставаясь с другом.