Незаметно для себя Женя закрыла глаза и задремала.
Чуть опустив веки, притенив ресницами глаза, Эркин смотрел теперь не в окно, а на Женю. Женя жива, здорова, даже улыбается, даже нет, и думать об этом не стоит, чтоб не встревожить её, не напомнить. А может, на новом месте, где всё по-другому, Женя совсем забудет про тех сволочей и и позовёт его. Без её зова он не дотронется, не посмеет. Мартин говорил, что после насилия женщине это уже никогда в радость не будет, любой мужчина ей враг, а уж после «трамвая» но ведь Женя простила его, разрешила брать себя за руку, касаться своих волос, сидеть рядом нет, ему, конечно, и этого с избытком, да, конечно, будет, как Женя захочет, пусть только скажет ему, и даже нет, он и без слов всё поймёт. И ничего ему не надо, лишь бы вот так сидеть и смотреть на Женю
Эрик, а это что?
Эркин вздрогнул и посмотрел на Алису. Но то, на что она показывала, уже скрылось.
Тише, Алиса, ответил Эркин. Маму разбудишь.
За этот месяц в лагере он привык называть Женю мамой и женой, нет, по-английски у него вряд ли бы получилось, а по-русски свободно.
Алиса покосилась на Женю и, соглашаясь, кивнула.
Пусть спит. А это что?
На этот раз Эркин успел рассмотреть.
Это это мост, и, подумав, добавил: Был.
Война, понимающе вздохнула Алиса. Эрик, а почему коровок нет? И лошадок? Когда мы тогда ехали, они были, а сейчас нет.
Они Эркин запнулся и сказал по-английски: в хлеву. Этого слова он по-русски не знал и, досадуя на себя, упрямо продолжил по-русски. Им уже холодно на улице.
Ага, ага, закивала Алиса. Уже зима, да?
Да, кивнул Эркин.
А снег будет?
Эркин улыбнулся и ответил слышанным не раз в лагере.
В России будет снег.
А мы туда едем? уточнила Алиса.
И получив утвердительный ответ, снова приникла к окну.
Поезд плавно замедлил ход, за окном возникла платформа и люди.
Приехали? удивилась Алиса.
Нет, улыбнулся Эркин. Нам ещё долго ехать.
По коридору прозвучали шаги, дверь их купе открылась.
Свободно?
Эркин не успел ответить. Дородная белая леди отпрянула и исчезла. И ещё пару раз к ним заглядывали. Но Эркин на них даже обернуться не успевал.
Поезд дрогнул и стал набирать скорость. Женя открыла глаза и улыбнулась.
До Рубежина одни доедем, понимающе кивнул Эркин.
Дверь их купе опять открылась.
Здесь есть одно место, сказал проводник. Но святой отец
Ничего-ничего, благодарю, сын мой.
Низенький толстый священник шариком вкатился в купе и неожиданно ловко устроился в свободном кресле. Алиса оторвалась от окна, посмотрела на него и нахмурилась. Его вид вызвал у неё воспоминания о необходимости быть хорошей девочкой. А её эта перспектива совсем не устраивала. Священник с явно привычной ловкостью пристроил свои сумку, зонтик и шляпу и, сложив руки на животике, благодушно оглядел Женю, Алису и Эркина. И начал обычный дорожный разговор. Женя отвечала вежливо, но несколько отчуждённо. Алиса упорно смотрела в окно. Эркин настороженно следил за разговором, готовясь в любой момент прийти Жене на помощь.
Отпустив несколько подобающих замечаний о погоде и божьей воле, священник похвалил Алису, и Женя не устояла. Она улыбнулась и заговорила сердечнее. Но Эркина это не тронуло. Чего этому беляку надо? Чего он выспрашивает как как следователь? Женя успокаивающе улыбнулась ему, но лицо Эркина оставалось неприязненным, и это начинало беспокоить Женю. Как бы Эркин не сорвался. Им только скандала не хватает.
Принять такое решение священник покачал головой.
В Хэллоуин подсказали, сэр, вежливым тоном перебил его Эркин.
Священник внимательно посмотрел на него и медленно кивнул.
Не давай мести завладеть твоей душой, сын мой.
У Эркина дрогнули в усмешке губы.
Чтобы всем, кому надо, отомстить, сэр, мне жизни не хватит, и, подумав, добавил: Всё равно каждый своё получит.
Спорить и заводиться он не хотел, но и хоть как-то осадить этого типа тоже ведь надо. Андрей бы смог придумать и похлеще, и поострее, но Андрея нет, так что
Алиса отвернулась от окна и строго посмотрела на священника. Он улыбнулся ей, и, помедлив, Алиса тоже улыбнулась, а затем достаточно вежливо ответила, как её зовут, сколько ей лет и ходит ли она в школу. Потом священник её спросил, ходила ли она в церковь. Алиса кивнула и уточнила:
С мамой.