Снегопад
Мы ещё неосознанно любим,
Хоть с тобою уже далеки.
Снегопад долетит поцелуем
И коснётся усталой щеки,
Как холодные нежные губы,
Как случайная ласка судьбы.
Ты прости, мне пока ещё трудно
Отпустить тебя и позабыть.
Может быть, я сумею однажды:
Взгляд прозрачный и голос стальной.
Но на этом пространстве бумажном
Ты пока как и прежде со мной.
А метель всё кружúт и уносит
Блёклых птиц, листья с веток, и снег,
И мою незаметную просьбу
Вновь напомнить тебе обо мне
«Вечер бродит в намокшем плаще»
Вечер бродит в намокшем плаще
Я же знала, бесслёзно прощаясь,
Что проходят людские печали,
Не меняя порядок вещей:
После нашей разлуки с тобой
Не обрушится небо на землю,
Реки ход ни на миг не замедлят
Только я стала как-то другой.
Я уже не была так легка,
Я носила под сердцем тревогу,
Чтобы к определённому сроку
Появилась на свете строка
Странных чувств непростое дитя,
Дальних лир отзвучавшая нота.
Родилась и исчезли заботы,
И внутри стало легче. Хотя
Никому у меня не отнять
То, о чём я в стихах откровенна.
И читая их вновь, я, наверно,
Буду часто тебя вспоминать.
Как лежать у тебя на плече,
Слушать мерно несущийся скорый,
Забывая о том, что за шторой
Бродит вечер в намокшем плаще
Возвращаясь
На целый миг вокруг умолкли звуки,
Лишь шелестела тонкая трава,
Когда соединились наши руки,
Соприкоснулись наши рукава.
Откуда взялся этот тихий шелест
Средь городских асфальтовых дорог,
Где я взяла решительность и смелость
Вдруг сделать то, чего бы ты не смог?
Нас подхватил, понёс в теченье танец,
Я мельком замечала на бегу,
Как быстро расплывается и тает
Оставшееся там, на берегу.
И в этом танце были наши жизни,
По сути так прекрасны и ясны.
Мы с жадностью пытались накружиться
За этот странный долгий миг весны,
Где всё на свете проносилось мимо,
Был только наш струящийся перрон.
Но постепенно стали ощутимы
Толчки и голоса со всех сторон.
Часы пробили мерные двенадцать,
И звуки лиры обратились в медь.
И я тогда могла с тобой остаться,
Но не решилась все-таки суметь,
Ведь ты же снова был чужим мужчиной,
Увиденным в предутреннем бреду.
Толпа столкнула с мест. Она спешила,
И пальцы разомкнулись на ходу.
Я обернулась шляпы и затылки,
Плащи, и спины, и рельеф подошв.
Растерянный, порывистый и пылкий
Ты был на них нисколько не похож.
Поток людей вмешается, разделит,
Примнёт степной раскидистый ковыль,
Внесёт свой гул, смешает сон и быль.
Существовал ли ты на самом деле?
Мне не найти теперь таких ранжиров,
Чтоб оценить, насколько я не та
С тех пор, как мне в потоке пассажиров
Привиделась далёкая мечта,
С тех пор, когда на миг среди вокзала
Остановилась шумная река
И на прощанье я поцеловала
Случайного в толпе проводника
О критике, поэзии, любви
Приблизились всего какой-то раз мы,
Но это был мой самый лучший миг.
С тех самых пор сплошные плеоназмы*
Переполняют скомканный дневник.
Всё то же многоточие в финале
Отстукивает время метроном.
И если бы вы только понимали,
Как я устала думать об одном;
Два с половиной года в дождь и темень
Мечтать и ждать, что ты придёшь ко мне.
Не надо на меня за «монотемность»,
Пожалуйста, обрушивать камней,
Не надо разводить пустые споры,
О том в своих простых стихах пою ль.
Пока мы не увидимся ещё раз,
Я буду возвращаться в тот июль,
Задействовать земной реальный образ,
В каком воплощена моя мечта,
Какой из лучших черт детально собран
И всё никак не сводится с листа.
Лишь в нём всегда моя звезда мерцала
И да простит меня за это тот,
Чьи дорогие мне инициалы
Я ставлю в уголках своих листов.
Я, может быть, пишу всё те же фразы,
Но прочитав меня на этот раз,
Все критики вокруг умолкнут сразу,
И станет мягче взгляд их строгих глаз.
Уместен будет и вопрос, зачем я
Всё это выношу на общий суд.
Да просто нет других пересечений,