То есть, Вы хотите сказать
За конец вопроса отработали выразительно округлые глаза Семичастного. Леонид Ильич опять равнодушно поиграл плечами.
Ну, это всего лишь гипотеза. Хотя я не вижу причин для нервов.
Хороша «гипотеза»! задрожал голосом Семичастный. Боязливо оглядевшись, хотя никого кругом и быть не могло, он перешёл на шёпот. Хороша «гипотеза»! Как Вы представляете себе хм реализацию?
По причине здорового чувства страха Владимир Ефимович не захотел «играть в кошки-мышки» и «вышел открытым текстом». Но сейчас Брежнев только приветствовал откровенность.
Как это сделать? не унимался ни с вопросами, ни с дрожью Семичастный. С помощью чего? Яд? Пуля? Кинжал?
Ну, зачем так конкретизировать? не слишком убедительно поморщился Брежнев: даже отблески костра на его лице не помешали Семичастному уловить «весёлых чёртиков» в глазах собеседника. Зачем эти «гастрономические подробности»? Хотя не проблема. История свидетельствует, что в таком деле все средства хороши. А, уж, сейчас, с развитием современных технологий
Он усмехнулся и покачал головой, отдавая должное «прогрессу человечества» в этой, весьма специфической, «отрасли знаний».
Я, вон, читал недавно, что есть яды, которые дают картину смерти от естественных причин: острая сердечная недостаточность, ишемическая болезнь, инсульт и тому подобное. Не надо прибегать к кинжалу. Не надо устраивать автомобильную катастрофу или несчастный случай на охоте: всего лишь «приправь» блюдо и можешь спокойно готовиться к траурным мероприятиям.
На более «развёрнутый ответ» Семичастный оказался неспособен: хоть и немолод а «молодо-зелено». Но Леонид Ильич, словно не замечая потрясения соратника, продолжал утаптывать его сомнения.
Есть ведь и средства, и умельцы. Да, что далеко ходить: наш Майрановский, Григорий Моисеевич, начальник токсикологической лаборатории при Берии. Наверняка остались и препараты, и инструкции
Даже сейчас, тёмным, поздним вечером, было заметно, как по бледному лицу Семичастного, одна за другой, побежали крупные капли пота: генерал выдавал мужество. Вернее, мужество выдавало генерала. С головой.
Владимир Ефимович понял всё: только что, буквально сейчас, он получил инструкцию к действию! Самую подробную хоть и закамуфлированную «под мысли вслух»!
Нет, Леонид Ильич, это невозможно Я не смогу организовать это это дело К нему не подступиться Он очень недоверчив
Недоверчив, согласился Леонид Ильич, но опять с подтекстом. Так, словно доводил «объект» до готовности. Но ведь не ко всем. Ты, например, вхож к нему в дом в любое время
Нет, Леонид Ильич!
Разбрасывая в стороны капли пота, Семичастный энергично замотал головой.
Я не могу! И потом: мы ведь коммунисты! Это же не наш метод!
Неожиданно Леонид Ильич расхохотался. Семичастный растерянно смотрел на него, на себя и даже на свою ширинку, не понимая, чем он вызвал такой приступ безудержного веселья. Нахохотавшись вдоволь, Брежнев вытёр ладонью выступившие слёзы.
Ну, уморил! Заладил, как попугай: «Я не могу!», «Я не могу!» Как будто я тебя и в самом деле уговариваю проникнуть со склянкой на кухню Хрущёва, отвлечь повариху и «сдобрить» любимый борщ «дорогого Никиты Сергеевича»!
Нет? растерянно улыбнулся Семичастный. Надежда в его голосе делила место с неуверенностью и в равных пропорциях.
Нет, конечно!
Леонид Ильич дополнительно обезоружил собеседника открытой улыбкой «из набора».
Но так, чисто теоретически это было бы лучшим выходом для всех. Вождя, почившего «на боевом посту», проводили бы со всеми почестями. В стенку а то и за Мавзолей. Никакого Пленума. Никакого позора. Никакой отставки. Никакой пенсии. Знаешь ведь: отставные вожди на пенсии хиреют очень быстро. Что это за жизнь: тление и копчение!
Леонид Ильич мечтательно закатил глаза к небу.
А всем остальным какая польза! Конец экспериментам над людьми! Конец бардаку в смысле: «великому десятилетию»! Хлеб народу, земля колхозу! И-э-э-х!
Леонид Ильич огорчённо махнул рукой.
Но это так: мысли вслух. Ты меня понимаешь, Володя?
Володя, разумеется, «понял» и облегчённо перевёл дух. Потому, что понял всё. И ещё потому, что проникать со склянкой к Хрущёву ему действительно не хотелось а ведь едва не нагрузили!