Нина Чигрина
пгт. Максатиха
Побег из ада
Ее изба в деревне была крайней.
Там за рядами ровных, низких гряд
Сосновый лес раскинулся бескрайний,
Где партизанский создан был отряд.
В избе четыре лавки и три сына,
Ванятке первенцу всего лишь пять.
А самый старший из семьи мужчина
Ушел на фронт с фашистом воевать.
Однажды темной ночью партизаны
Пустили поезд немцев под откос,
Два дня враги зализывали раны,
На третий всех водили на допрос
Мать сухари сушила спозаранок,
А к ночи приготовилась бежать.
В холст для детей насыпала баранок,
Сама в подполье стала ход копать.
Была кругом оцеплена деревня,
Каратели все, как цепные псы.
Бил глухо колокол в церквушке древней,
Все избы факелАми обнесли.
Мать детям ладанки на грудь надела,
Младенца положила в старый таз.
Тем временем изба уже горела,
Спускались вместе в страшный, темный лаз.
Молчали дети, в землю зарываясь,
Ведь выхода другого в доме нет.
От дыма едкого все задыхаясь,
За матерью своей ползли на свет.
Горели избы низко приседая.
Там пулемет очередями бил.
Стояла мать с детьми совсем седая
Сосновый лес им жизни сохранил!.
На месте той деревни обелиски
Там список жертв чудовищной войны.
Три старика стоят в поклоне низком.
Из всей деревни живы лишь они!
Семейная фотография
Вы оба только стали лейтенантами
И сразу в бой туда, где кровь и ад.
Мосты взрывали, падали под танками
И в рукопашную вели солдат.
Как часто над горящим самолетом
Не вспыхивал спасенья парашют
За вами следом поднимались роты
На тот святой, верховный, правый суд.
Иван погиб геройски в сорок первом.
Сбит «Мессером» Андрей в сорок втором.
В огне военном закалили нервы вы
И лица ваши объяты огнем.
И что-то взглядом вашим нам завещано
С семейной фотографии в стекле.
Вписали имена свои навечно вы
В тот скорбный список павших на войне.
Письмо из прошлого
Нам было что терять, и мы стояли.
Вцепившись в горло лютому врагу.
Ценой немыслимой победу отстояли,
Все полегли под Ржевом на снегу!
Уж дети наши сильно постарели,
И внуки своих деток обрели.
Как жаль, мы воспитать их не сумели,
Без нас детишки наши подросли.
Как вам живется в двадцать первом веке?
Хватает хлеба? Нет ли новых бед?
Все так же полноводны наши реки,
И так же вольно дышит человек?
Как наш колхоз? Рожь вовремя убрали?
Иначе просто не могло и быть!
Там урожаи пышные бывали,
В деревне было интересно жить.
Там вечерами танцы в старом клубе,
Гармошка не смолкает до утра.
Девчонки все румяны, белозубы,
Природа на красавиц здесь щедра.
На поле все работали артелью,
Был в радость нам простой, крестьянский труд,
И было время песне и веселью,
Какие песни там теперь поют?
Перевернула все судьба лихая,
Война прошлась катком по всей стране!
Хлебнула горюшка земля Тверская,
Мы жертвой пали в той святой войне.
Но верим, что о нас вы не забыли!
Мы сделали тогда все, что могли,
Хотим, чтоб вы спокойно в мире жили,
Как мать, родную землю берегли!
Дежавю
Я не писала о войне,
О ней я очень мало знала.
Как вдруг стихи пришли ко мне
У Ржевского мемориала.
В крови тут каждый метр земли,
И время на века застыло.
Здесь сотни тысяч полегли,
Рядами в братские могилы!
Я вдруг увидела так ясно,
Как порох там земля горела.
И было мне реально страшно,
Что верить в это не хотелось..
Боль ощутила наяву,
Как будто выстрелили в спину!
И кровь струилась на траву,
Горела старая осина.
Вдруг речь немецкая, как лай,
От страха кровь застыла в жилах:
Хотят поджечь с людьми сарай,
Я видела! Мне не приснилось!
Перемешались кровь и грязь,
Со мною точно это было!
Душа от ужаса рвалась,
Она все помнит, не забыла!
Ужели это дежавю,
Как будто бы волной накрыло.
Так сколько жизней я живу,
Коль о последней не забыла?