Но Нэнси, нам нужен еще один номер. Не можем же мы разочаровать старшее поколение! Не могла бы ты просто
Бесс, прервала ее Нэнси, мне только что пришла в голову идея. Может, Мари с Моник споют свои мадригалы?
Отличная мысль! воскликнула Бесс. Нэнси, ты гений! Быстрее, спроси их.
Француженки сперва запротестовали, считая, что недостаточно хорошо поют, чтобы выступать перед публикой. Но когда Нэнси стала убеждать их в том, что поют они замечательно, а миссис Груен поддержала ее, сестры сдались.
Моник возбужденно сказала:
Мы с Мари привезли с собой старые костюмы, которые надевали знатные девицы в долине Луары. Думали, что тетушке Жозетт будет интересно.
Это просто супер! обрадовалась Нэнси и обняла девушек.
Бесс буквально завизжала от восторга, когда Нэнси сообщила, что девушки согласны.
Я заеду за Мари и Моник в семь тридцать, сказала Бесс.
Нэнси попросила, чтобы сестры выступали последними.
Я постараюсь пораньше закончить с миссис Блэр и успеть на их номер.
Через несколько минут Мари и Моник спустились из своей комнаты в костюмах. Их появление вызвало бурю аплодисментов. Длинные, пышные платья с тесными корсетами были сделаны из тончайшего шелка, расшитого цветами. Платье Мари было синего цвета, его украшали тонкие полоски бархата. На Моник было розовое платье с фестонами из белых кружев.
Девушки сделали высокие прически и припудрили волосы, чтобы они напоминали парики, которые носили благородные дамы восемнадцатого века. На щеке у каждой была маленькая черная мушка тоже дань моде тех времен.
Вы произведете фурор, уверенно сказала миссис Груен.
Мерси боку, сказала Мари, слегка покраснев. Миссис Груен, а вы не поедете на наше выступление?
Я не собиралась, ведь Нэнси не участвует, ответила экономка.
Девушки принялись уговаривать ее, и Ханна согласилась.
Ну хорошо, я переоденусь очень быстро.
Она поторопилась к себе в комнату и вскоре вернулась в темно-синем платье, подобающем случаю. Через несколько минут подъехала Бесс, и вся компания убыла. Нэнси же отправилась к миссис Блэр.
Дверь ей открыла привлекательная женщина лет сорока. Она радостно воскликнула:
Я нашла в мамином дневнике несколько записей, которые могут быть нам полезны.
Они с Нэнси сели на низкий диван в гостиной и раскрыли небольшую книгу в бархатном переплете. Она была исписана ровным почерком, впрочем, в некоторых местах чернила поблекли.
Я замучилась расшифровывать мамины письмена, сказала миссис Блэр. Речь тут идет, в основном, о путешествиях моих родителей. Иногда с ними ездила и я. Но вообще-то я вечно сидела со своей гувернанткой.
Тогда в тех событиях, которые вам снятся, предположила Нэнси, могла участвовать и гувернантка. Она до сих пор живет во Франции?
Честно говоря, не знаю. Для меня она была просто «Мадемуазель», да и в дневнике мама называет ее так же. Помню, она была очень доброй. Мне тогда было всего три года.
Миссис Блэр назвала несколько знаменитых шато, в которых они бывали. Среди них было и то, где жили Моник с Мари.
Глаза Нэнси сверкнули.
Теперь у нас есть с чего начать! Мы объездим все эти шато и будем искать в них девяносто девять ступеней!
Еще одно место, о котором говорится в дневнике, Шато Луар, было почти разрушено, продолжала Миссис Блэр, мама пишет, будто в нем обитал дух алхимика, работавшего там когда-то. Знаешь, Нэнси, в давние времена люди с недоверием относились к химикам и их экспериментам закон запрещал им творить все эти «чудеса».
Но они все равно творили их тайно? спросила Нэнси.
О, да. У них была целая система знаков, символов и особых слов, чтобы рассказывать другим членам своего сообщества, чего они достигли.
Как изобретательно и смело! сказала Нэнси.
Миссис Блэр встала и достала с полки книгу, тоже на французском. Она показала ее Нэнси.
Тут есть один интересный набор символов: Красный Король, Белая Королева, Серый Волк, Черный Ворон и Зеленый Лев. Красный Король обозначал золото, Белая Королева серебро. Значения Черного Ворона я так и не поняла, а Зеленый Лев означает что-то плохое. Он пожирает солнце другими словами, это кислота, придающая золоту или серебру зеленый оттенок.
Как интересно! воскликнула Нэнси.
Да, очень, согласилась женщина, сложно поверить, что запрещенное искусство алхимиков легло в основу всей современной химической науки. В шестнадцатом веке алхимики считали, что металлы способны расти, поэтому некоторые шахты были закрыты, чтобы у металлов был шанс отдохнуть и вырасти.