– Отряд, совершающий ложную атаку, – а
он должен быть достаточно сильным, чтобы ввести в заблуждение противника, – подвергается большой опасности. Решительная вылазка, произведенная
из города, может опрокинуть его в реку.
– Я думаю, до этого дело не дойдет, – поспешно ответил Карманьола.
– Откуда вы знаете?
– Все очень просто. Прежде чем осажденные организуют вылазку, начнется решающий штурм и им уже будет не до нее.
Белларион вновь задумался, но затем решительно покачал головой.
– Признаюсь, я испытываю большой соблазн согласиться с вами, но я предпочел бы не рисковать.
– Какой тут риск? – воскликнул Карманьола, приходя в раздражение от упорного сопротивления Беллариона. – Черт возьми, возглавьте сами, если
хотите, ложную атаку, а я поведу за собой людей на штурм города и гарантирую вам, что еще до рассвета буду в городе и маркиз Теодоро окажется в
моих руках.
– Вы гарантируете? – спросил Белларион. – А если вы потерпите неудачу?
– Это исключено. Вы сами сказали, что мой план вам нравится.
– Что то я не припомню, чтобы я отзывался о нем именно так. Но дело не в этом: если честно, то я опасаюсь Теодоро Монферратского куда больше,
чем любого другого капитана, против которого мне доводилось сражаться.
– Вы боитесь его! – усмехнулся Карманьола.
– Боюсь, – невозмутимо повторил Белларион, – и поэтому не хочу лезть на рожон. Я должен действовать наверняка, имея дело с таким опасным
противником.
С трудом переборов смущение, овладевшее ею после неожиданного появления Беллариона, Валерия медленно подошла к ним. Слова Карманьолы вселили в
нее неожиданную надежду на скорое окончание ее невзгод.
– Сделайте все же попытку, синьор принц! – буквально взмолилась она.
Он посмотрел сначала на нее, а затем на Карманьолу.
– Между нами говоря, вы оба немного расстраиваете меня своей нетерпеливостью. И хуже всего то, что вы категорически не желаете ничему учиться.
Ну хорошо, Франческо, я не возражаю против ночного штурма. У нас есть шансы на успех, но в случае провала даже не пытайтесь когда либо
навязывать мне свое мнение, если я буду возражать против него.
Валерия рассыпалась перед ним в благодарностях, которые он воспринял с холодной сдержанностью, хотя ему показалось, что со времени их последней
встречи в Касале он не слышал в ее голосе более теплых и искренних ноток, когда она обращалась к нему.
Он предоставил Карманьоле делать все необходимые приготовления к штурму, который был назначен на следующую полночь; было условлено, что сигналом
к началу отвлекающей атаки послужит бой часов церкви Сан Витторе, а через некоторое время, когда защитники крепости как еледует ввяжутся в
схватку с отрядом Беллариона, Карманьола поведет своих людей на решительный приступ.
В полном вооружении, держа свой заостренный на макушке шлем на согнутой руке, Карманьола явился к принцессе за ее благословением.
– Еще не настало время для благодарностей, – сказал он, когда она принялась было выражать ему свою признательность и превозносить его усердие. –
Я надеюсь к утру положить к вашим ногам Монферрато, да поможет нам в этом деле Бог! И вот тогда я сам попрошу у вас награды.
Она густо покраснела под его пылким взором.
– Я помолюсь за вас, – пообещала она и положила руку на его стальной нарукавник.
Он поднес ее руку к губам, чопорно поклонился и, позвякивая шпорами, вышел вон.
А в это время Белларион во главе восьмисот всадников уже совершал глубокий обходной маневр вокруг города к его восточной стене, обращенной к
Сезии.