– Вас не зря прозвали «счастливчиком? « – сказал ему этот честолюбивый рубака. – Хотел бы я знать, что произошло бы, если бы Бусико вовремя
раскусил вашу хитрость.
– Такие размышления пошли бы вам на пользу, – с холодной вежливостью отозвался Белларион. – И не забудьте прикинуть, что могло бы случиться,
если бы Буонтерцо догадался о наших намерениях на Треббии, а Виньяте предупредил меня в Алессандрии.
И Белларион оставил закусившего от досады губу Карманьолу переваривать смех своих соратников по оружию.
Но его беседа с принцем Теодоро носила более серьезный характер. Ему сразу не понравилась напыщенность похвал регента, и он ничуть не удивился,
когда услышал предложения перейти вместе со своей кондоттой на службу в Монферрато. Беллариону стало ясно, что, во первых, Теодоро намерен
значительно увеличить свои силы, с тем чтобы теперь, когда его собственные цели были достигнуты, он смог бы без опаски разорвать союз с Фачино,
а во вторых, его, Беллариона, принимали за продажного, своекорыстного искателя приключений, никогда не задумывающегося о чести там, где речь шла
о выгоде.
И расчетливое, алчное выражение, появившееся на лице Беллариона, убедило Теодоро, что он не ошибся в своих предположениях.
– Вы предлагаете… – начал было он и, запнувшись, украдкой взглянул на Фачино, сидевшего неподалеку от них в огромном малиновом кресле. – Лоджия
пуста, синьор, – понизил он голос. – Не лучше ли нам уединиться в ней?
Они не спеша пересекли просторный зал, лавируя между празднично разодетыми гостями, и оказались на уютной, закрытой со всех сторон лоджии,
выходящей на гавань с рядами лодок, дремавших под ночным небом возле длинного мола. Огромная галера с убранными парусами медленно скользила по
поверхности воды, и лопасти ее гигантских весел поблескивали серебром в мягком лунном свете.
– Это очень выгодные условия, синьор принц… – приглушенным голосом произнес Белларион, провожая судно взглядом.
– Я надеюсь, что никогда и никого не ценю ниже его заслуг, – ответил ему Теодоро. – Вы – выдающийся солдат, мессер Белларион. Сейчас это
бесспорный и очевидный для всех факт.
Белларион не стал спорить с ним.
– Я не могу понять, зачем вашему высочеству сейчас выдающиеся солдаты. Сделанное вами предложение подразумевает, что у вас есть какие то далеко
идущие планы. Но пока я, хотя бы поверхностно, не осведомлен о них и не представляю, какого рода служба меня ожидает, ваши условия остаются
насколько привлекательными, настолько же и иллюзорными.
Теодоро с облегчением вздохнул и даже тихонько рассмеялся. Слава Богу, подумал он, что любопытство Беллариона продиктовано его жадностью, а не
чем либо иным. Однако он решил проверить свою догадку.
– Насколько я понимаю, в настоящее время вы не связаны никакими обязательствами с графом Бьяндратским?
– Абсолютно никакими, – не задумываясь ответил Белларион. – Чтобы отплатить ему за старые услуги, я согласился участвовать в кампании против
маршала Бусико. Но кампания окончена, а вместе с ней выполнены и мои обязательства. Так что я вновь свободен, синьор.
– Я так и предполагал. Иначе, разумеется, не стоило бы и речи заводить об этом. Но вскоре у вас не будет недостатка в заманчивых предложениях, и
поэтому я решил не терять времени даром. Могу лишь добавить, что ваше жалованье будет таким, что вы не пожалеете о своем согласии.
Тут регент назвал сумму, значительно превышавшую ту, что выплачивалась ему во Флоренции.
– Но вы еще не назвали своих условий. Я должен хорошенько взвесить их, а для этого мне хотелось бы знать ваши планы.