Но Рина не оценила эти прекрасные стихи.
Внимание её привлек портрет женщины, странный, сделанный из каких-то кристаллов:
А это кто?
Моя мать тепло сказал Илья.
Какая красота!
Мозаика. Я учился этому в Москве, где и сейчас живет моя семья.
Смотрит прямо в душу, пробормотала Рина.
Это оникс! Только он может передать живой взгляд человека.
Вы похожи на нее, зорко подметила Рина, у вас обоих выпуклый лоб и серые грустные глаза.
Внезапно она засуетилась, ища что-то, и Илья понял:
Ванная там!
Девушка старалась закрыться изнутри, но замка здесь не было, одна ее рука расстегивала пуговицу на блузке, другая придерживала дверь, которая сопротивлялась и на мгновение открыла Илье белую грудь с алыми сосками. Он решил, что она ждет его, и чтобы показать себя настоящим мужчиной, шагнул туда, но Рина, крикнув что-то, обожгла его отчаянной пощечиной.
И сразу опомнилась.
Простите, шептала она и, смочив под краном платок, прижала к окровавленному носу Ильи. Потрясенный, он опустился на край ванны, и его боль вылилась в крике:
Что же тебе нужно?
Тогда слезы хлынули из ее глаз:
Нет, не это, нет!
Илья не знал, что и думать
Потом они молча и отчужденно сидели в разных концах комнаты, не глядя друг на друга.
Внезапно Рина заговорила, волнуясь:
Вы извините меня если узнаете почему я напросилась к вам Просто мне негде жить. Как прозаично, правда?.. Мои родители, актеры, остались в Молдове, а я уехала сюда, живу одна в домике, оставшимся от бабки.
Так в чём же проблема? угрюмо спросил он.
В том, что это в Ор-Иуде, рядом с аэродромом, и шум самолетов сводит меня с ума.
Она обхватила голову руками, словно услышала это сейчас:
А недавно к нам стал летать Аэробус огромная машина, которая изрыгает страшный рев и гонит меня из дома, чтобы найти спасение у родственников, подруг у вас
Она сжалась вся в несчастный комок, и Илью вдруг охватила острая жалость к этому странному и странно страдающему существу. Может быть, предложить ей остаться здесь? Это было первое движение души, от которого предостерегал Талейран, потому что оно всегда искренное. И Илья выбрал второе.
Знаешь, сказал он, глядя в сторону, я пока отвезу тебя домой, а потом что-нибудь придумаем
Что ж, слегка разочарованно проговорила Рина, но сначала мне бы отдохнуть часок. Я очень устала.
Да, можешь прилечь в спальне, тебе будет удобно.
Она прилегла на диван, и Илья, протягивая ей подушку и плед, проговорил неуверенно:
Мне кажется, что там, у фонтана твои глаза были карие, а сейчас янтарные
Рина устало улыбнулась:
Да, они меняют цвет. Семейная аномалия у нас с матерью, но она широко раскрывает их, чтобы привлечь внимание, а я наоборот, стараюсь скрыть это.
Голос Рины прервался и затих. Она спала.
Веки его тоже слипались. Он рухнул на кровать, решив немного набраться сил, но когда сознание вернулось к нему, уже брезжило утро.
Рина, Рина! будил он тяжело спящую девушку. Очнись, я опоздаю на работу! А ведь нужно еще отвезти тебя домой!
Они наскоро выпили кофе, Илья торопил ее с плохо скрываемым желанием скорее вернуться к обычному образу жизни.
Как водится в таких случаях, ключи запропастились куда-то, его старый Фиат не хотел заводиться и при выезде со двора поцарапал чью-то машину. Под ироническим взглядом девушки Илья оставил записку с номером своего телефона на капоте новенького «Вольво».
Так что, едем в Ор-Иуду?
Да.
Свернув на широкое шоссе, он дал газ.
Скажи, спросил Илья, чтобы не сидеть молча, у тебя есть парень?
Нет.
Ну, может быть, был?
Был кое-кто я звала его Рыжик но сразу выяснилось, что секс без любви мне отвратителен.
Боже мой, да ты создана для этого такая красивая, чистая, как дева Мария на старых картинах!
И это говорит еврей! поддела она его. Кстати, о Марии. Не понимаю, зачем христианам понадобилось, чтобы Иисуса родила земная мать? Ведь это неотъемлемо от физиологии женщины, ее месячных, мук беременности, тошноты, отхода предродовых вод, схваток, отвратительного запаха, крови. И так родился бог! Что же говорить о нас, смертных?
Илья был поражен:
Откуда у тебя эти крайности?
Помолчав, она проговорила:
Раз уж мы зашли так далеко мне давно хотелось разделить это с кем-нибудь По бедности нашей семьи у меня не было няньки, я провела детство в театре, где слишком рано поняла, чем занимается за темными кулисами кое-кто из актеров, не исключая губы Рины передернулись моих родителей Может быть, поэтому мне трудно переносить физические прикосновения других. Более того когда я представляю это, мне сразу видится обезумевшая вздыбленная плоть, грубое биение друг о друга и стоны, похожие на крики зверей. Знаешь, Кафка сказал однажды: «коитус как наказание за любовь»