Под конец письма буквицы становились все более неуверенными, нажим невидимого писала слабел и слабел. Волшба, должно быть, отняла у Любавы много сил. Яромилыч думал, что это и все, что ведьма смогла ему передать, но тут береста трепыхнулась ещё раз, разродившись последней строкой: «Держись, лада мой, ты справишься» Яромилыч улыбнулся, отчего морщинки у глаз разбежались лучиками: «Лада мой!» Сердце радостно забилось в груди. Дед сейчас и впрямь ощущал, что справится с любой трудностью, одолеет любого врага! Да хоть самого Чернобога! Но тут в ноге у него отчаянно закололо, и улыбка старика медленно погасла.
Э, хозяин, тута дружинники к тебе идут, молвил с порога какой-то толстячок, покинувший было заведение. Толпа целая!
Удивлённо тряхнув головой, он быстро выскочил наружу, явно желая оказаться подальше. Ярыга мигом подлетел к выходу и выглянул наружу. Первого сунувшегося дружинника, молодого холёного щеголя, что блестел кольчугой словно рыба чешуёй, он остановил, уперев ему ладонь в грудь. Тот удивлённо похлопал ресницами, а потом звонко, почти по девчачьи воскликнул:
По какому праву мешаем исполнять высочайшее княжеское повеление?!
Не видел никаких листов, удостоверяющих это, с издевательской усмешкой отозвался корчмарь.
У нас устное распоряжение изъять из данного питейного заведения одноногого старика с сумкой и собакой на привязи! Прочь с дороги! Молодчик петушился не на пустом месте, за его спиной грозно сопел отборный отряд.
Иди-ка ты!.. Ярыга ухватил щеголя за ухо, крутанул дружинника на месте и отбросил вон. И тут же, ухватившись за край двери, рывком захлопнул её прямо перед носом у следующего сунувшегося дружинника, вдарив того по лбу. За дверью охнули, а потом послышался звук падающего тела. Задвинув засов, Ярыга перевел дух:
Вот навалились, стервецы! Уважаемые постояльцы, вам всем лучше на время удалится по своим каморам, ибо сейчас здесь будет жарко!
Постояльцы негромко переговариваясь, поспешили последовать его совету. Никто и слова поперек не сказал либо знали крутой норов Ярыги, и предпочитали сейчас ему под горячую руку не попадаться, либо стычки с дружинниками здесь были явлением довольно частым, которое лучше всего было переждать в укрытии.
Там чуть ли не цельный полк прислали! кипятился Ярыга. Похоже, старче, навёл на тебя кто-то Будем выкручиваться. Корчмарь почесал в затылке. Та-а-ак он обернулся к кабацким голям. А ну-ка, витязи запечные, кто хочет заработать шкалик?
На вопрос корчмаря вскинулось с десяток кудлатых голов.
Шкалик?! просипел один, трясущийся и весь какой-то засаленный, то ли дед столетний, то ли парень молодой. А что за работа?
Железнолобым бока намять, ясен-красен, утерев сопливый нос, вместо корчмаря ответил другой кабацкий завсегдатай. Так ведь? Согласные мы.
Чур шкалик вперед! загомонили голи наперебой.
С сомнением оглядев своё «войско», Ярыга хмыкнул, продолжая придерживать плечом дверь, сокрушаемую ударами снаружи:
Слабоваты ребятки, недолго простоите. Был бы здесь Мякиш
Да тут он! отозвались голи. За печкой дрыхнет, сурок свинячий!
Яромилыч бочком придвинулся к печи и одним глазком глянул в темный проём меж кирпичной кладкой печи и стеной. Точно, там кто-то беззастенчиво спал, словно медведь в берлоге, исторгая храп из самой глубины души. Корчмарь подозвал двоих пьянчужек и поручил им придерживать дверь, а сам пододвинул старика в сторону и, взяв кочергу, невежливо потыкал ею в темноту.
Уйди, зашибу! проворчало оттуда.
Мякиш, вылазь, дело есть.
Дела подождут. Соня, судя по звуку, перевернулся на другой бок и утих.
Мякиш, етить тебя за ногу, хозяин наливает! Шкалик! принялись подзуживать голи. В их дребезжащих голосах было столько невыразимой страсти, а слово «шкалик» они произносили так сладострастно, что Яромилыч поневоле поверил, что шкалик это и впрямь такая вещь!
Мякиш у нас о-го-го, пояснил старику Ярыга. Из бывших записных бойцов. Один против десятерых выходил! За энто дело подносить принято завсегда, вот и спился мужичище
Мякиш, ну так что насчёт шкалика?!
А чего надо-то? уже более заинтересованно пробубнил запечный житель.
Мордобой намечается! С княжеской дружиной! Голи прямо пританцовывали на месте, но вряд ли в предвкушении драки, скорее уж всё таки дело было в пресловутом шкалике.