Голос Михаила Сергеевича уже начал звенеть от злости: не таким он представлял себе это заседание. Он рассчитывал в начальственной манере озадачить товарищей «в общем и целом»: всем и ничем конкретно и объявить повестку дня исчерпанной. И вон, что получилось! Нет, он не исключал оппозиции, но совсем небольшой, домашней, почти комнатной. А встретиться пришлось, если не с заговором, то с настоящим бунтом! И как встретиться: грудью в грудь, лицом к лицу! Ну как «в штыковую»!
Откуда известно?
Крючков усмехнулся совсем не почтительно к хозяину кабинета.
От Шенина. Если бы Вы, Михаил Сергеевич, согласились с нашим предложением позвать его на это заседание, он во всех подробностях рассказал бы нам о телефонном разговоре с Председателем Верховного Совета.
Фу-у-у! демонстративно шумно, даже картинно, выдохнул Горбачёв. Ну, навалились!
На лице президента играла добродушная улыбка. Обстановка за столом мгновенно разрядилась: никто лучше Михаила Сергеевича не умел гасить эмоции и сглаживать противоречия. По части удавления конфликтов в зародыше президент не знал себе равных. К сожалению, это касалось лишь конфликтов внутрикремлёвского характера.
Михаил Сергеевич, ну, Вы же не хуже любого из нас знаете ситуацию! первым обрадовался благотворной перемене с Горбачёвым Крючков.
Лучше! добродушно «отредактировал» Горбачёв. Лучше любого из вас по отдельности и всех, вместе взятых!.. Кстати, ты сегодня не представил мне папку с докладной и обзором.
Я хотел лично, Михаил Сергеевич.
Извиняясь и заверяя «в одном наборе», Председатель КГБ молитвенно обложился руками.
Могу прямо сейчас!
Не надо!
Горбачёв поморщился, и нетерпеливо защёлкал пальцами.
Дай сюда!
Крючков немедленно передал папку и Михаил Сергеевич углубился в чтение. «Углубился» специфически посредством «забега по верхам»: скользнув глазами по тексту сверху вниз. Но на последней строке Генсек-Президент задержался и лицо его непритворно посерело.
Опять ты со своим чрезвычайным положением
Не со своим, Михаил Сергеевич!
Крючков «не по уставу» перегнулся через стол, не по возрасту энергично подавшись в направлении Горбачёва.
С нашим!
Поправка была существенной: ведь даже кандидатуры членов ГКЧП ещё тогда, в марте, утверждал лично «Михал Сергеич». И Горбачёв опять загулял пальцами по столу. Ожидая «высочайшей резолюции», избранные во все глаза смотрели на вождя. Положение «Михал Сергеича» было незавидным, ибо выбор был невелик: или «да», или «нет». Правда, зная Горбачёва, никто из присутствующих не исключал и «промежуточного варианта»: «и не то, чтобы «да» и не то, чтобы «нет».
Наконец, пальцы Михаила Сергеевича нагулялись вволю.
Да, ситуация трудная
Горбачёв настолько мастерски изобразил процесс раздумий, что едва ли не посрамил роденовского «Мыслителя».
В её оценке как трудной даже исключительно трудной я с вами полностью согласен. Для её урегулирования мы пойдём на всё, включая введение чрезвычайного положения Видимо, без чрезвычайных мер обойтись не удастся Геннадий Иванович!
Задремавший под убаюкивающий голос вождя, Янаев встрепенулся, и едва не вскочил на ноги. Испуганным взглядом он напоминал сейчас нашкодившего школяра, которого суровый учитель застиг «in flagranti delicti»: «на месте преступления». Правда, этот товарищ и «в мирное время» ничем не напоминал собой персонажа «Марша буденовцев»: «Мы все бесстрашные герои, и вся-то наша жизнь есть борьба».
Да, Михаил Сергеевич?
Помнится, я поручил тебе то есть, тебе было поручено Советом Обороны всеми нами проработать детали и механизм чрезвычайного положения. Ты также должен был подготовить свои предложения. Ну, и как: проработал?
Проработал, Михаил Сергеевич.
Подготовил?
Подготовил, Михаил Сергеевич.
Докладывай!
Дрожащими руками Янаев расстегнул кожаную папку, вынул из неё одинокий листок и тот завибрировал в пальцах вице-президента. Вослед листку завибрировал и голос «докладчика».
Я предусмотрел мы предусмотрели предусматривается четыре варианта введения чрезвычайного положения. Вариант первый: ЧП в Москве и некоторых других регионах.
Перечень регионов?
Дрожащие пальцы Янаева вновь завибрировали в направлении папки, но Горбачёв великодушным жестом «дал отбой». Вице-президент не слишком элегантно проглотил комок в горле и задышал ровнее.