М, утвердительно кивнул Макс и сглотнул слюну.
Приятного аппетита, голос неожиданно проявил вежливость.
Макс, сохраняя достоинство, подошел к полкам. Выждал паузу. А потом вдруг с огромной скоростью начал рвать коробки, вскрывать банки, пробовать на вкус морковки и кукурузины. Он грыз, глотал и облизывал с такой быстротой и таким остервенением, что даже не слышал голос, который все это время не унимался.
Попробуй подорожник Очень вкусный ячмень Жуй тщательней, это полезно для здоровья Компот! Ты разбил мой любимый компот! Ты уже двадцать минут жуешь! Эй, Осел, ты что, бездонный?
А Макс все ел и ел. А когда вроде бы наелся начал просто открывать банки и пробовать. Он никогда не видел столько вкусной еды и такого изобилия ее видов, а половину блюд он вообще видел впервые в жизни. Маринованный кактус? Попробуем. Макароны? Тьфу, гадость. Салат из салатных листьев? Очень даже.
Макс почувствовал, что его ноги тяжелеют, и ему хочется сесть на пол. Кажется, он переел.
Что, осел, облопался?
Ты еще здесь?
Кто-то же должен контролировать такого обжору. Ты мне весь склад слопаешь.
Макс пересилил себя и не стал отдыхать. Вместо этого он начал набивать карманы едой про запас.
Ты кто вообще? спросил Макс, запихивая в карман банку с надписью «Сосиски в желе».
Наконец-то. Позволь представиться. Я хозяин этого бункера, хвастливо сказал голос, И у меня Великая Миссия.
Понял, без особого почтения сказал Макс и добавил, А я осел.
Макс запихнул в карман очередную банку и почувствовал, что карман вот-вот порвется. Пустыня воспитала в нем чувство меры. Он понял, что пора остановиться. Макс откусил последний кусок от огромной шоколадки и двинул к выходу.
Правильно, а теперь домой, спатеньки. Не волнуйся, до выхода я тебя провожу.
Макс еще раз оглянулся на склад и вышел из комнаты в зал.
Теперь иди во-он к той двери, рядом с крио-капсулой. Ой, то есть вон с той стеклянной штуковиной, видишь?
Макс стеклянную штуковину отлично видел. Видел он и дверь, через которую пришел сюда. Но идти к ней он не собирался. Интересовало его в данный момент совсем другое. Он повернулся и не спеша пошел к пульту с кнопками в центре комнаты.
Э-э, куда! взволнованно взвизгнул голос.
Макс, не обращая внимания на голос, шел дальше.
Так не честно! Я же тебя накормил! А ты!
А я тебе ничего не обещал, спокойно сказал Макс и подошел к пульту.
Кнопок на нем было великое множество. Еще были слова, рычаги, буквы, цифры, картинки и лампочки. А в середине находилась очень заманчивая красная кнопка под стеклянным колпаком.
Не смей ничего нажимать, слышишь! Это опасно! Я здесь хозяин, я запрещаю! верещал голос.
Я сам себе хозяин, невозмутимо сказал Макс.
Больше всего в жизни он не любил, когда ему указывают что делать, а что нет. Он этого прямо-таки терпеть не мог. Голос что-то визжал и кричал, но Макс уже не слушал. Он просто зажмурился и наугад ткнул копытом в пульт.
Голос утих. Что-то пикнуло. За спиной раздался звук слабое шипение, как будто включилось радио. Макс обернулся. И опять не поверил глазам. На этот раз вообще не поверил. Потому что то, что он увидел он не видел до этого никогда.
У противоположной от Макса стены стояла ослиха. Грациозная, длинноногая, стройная. Шерсть ее почти везде была белая. Только шея и полоски на ногах были светло-серыми. Между аккуратными в меру длинными ушками был повязан розовый бант он ей очень шел. Красивые темные глаза окаймляли длинные ресницы. Ослиха молчала и смотрела прямо на Макса. Макс сделал шаг назад, оступился и сел на пульт. Что-то снова пикнуло. И ослиха исчезла.
Макс тряхнул головой. Нет, ему не могло показаться. В полном замешательстве он тупо смотрел на стену, где только что была ослиха и неуверенно переступал с ноги на ногу.
Что, голограммы не видел? насмешливо спросил голос.
Ее зовут Голограмма? спросил Макс. Он чувствовал себя немного глупо.
Пи-ха-ха! пискляво засмеялся голос.
Куда ты ее дел? с угрозой спросил Макс. Этот голос начал его бесить по-настоящему.
Это не я, это ты. Ты включил проектор, а потом сел на пульт и все выключил. Своим глупым ослиным задом! Пи-ха-ха!
Макс злился. Он не очень хорошо понимал, о чем толковал голос. Но он был умным ослом, и знал это. Другие в здешних местах не выживают.