Судя по вовремя прикушенному языку, Кутахов едва не добавил, что он и сам уже Его Высокопревосходительство, пусть и не по праву. Но совсем без текста он не остался под многозначительный прищур глаз и выразительную игру бровью:
Я умею ценить людей Не всех, конечно
Концов улыбнулся.
Чтобы покончить с этой темой: можете пока считать меня в числе тех людей, которых Вы умеете так ценить!
Разумеется, Кутахов не пропустил мимо ушей это многозначительное «пока». Намёк был понят: генерал и не сомневался в том, что «миллионщик» Концов в любое время мог «на законных основаниях» отойти в сторону. Имея в виду это соображение, он благоразумно не стал развивать тему, а лишь осторожно подержался за локоть полковника.
Вот это мужской разговор, Павел Андреич. Честный разговор. Офицерский.
Он извлёк из сейфа бутылку «мартеля» и разлил коньяк по рюмкам.
Концов удивлённо оттопырил губу. Такой чести от Кутахова не удостаивался ещё никто: Барон и Клеймович, как «триумвиры» не в счёт.
Выпьем за то, что было, и, главное, за то, что будет!
Они чокнулись рюмками и аккуратно выцедили их содержимое.
Сигару, Павел Андреич?
Не откажусь, Альсан Палыч.
Некоторое время курили молча. Наконец, Кутахов прервал молчание.
Итак, о деле. Как Вы уже наверняка догадались, я не зря завёл разговор об архивах. Это товар! Валюта! Единственная наша надежда на более или менее сносное существование хотя бы на ближайшее время. Даже если агентура окажется не в состоянии добыть приличной информации, мы продадим саму агентуру. И покупатели уже есть. И не просто есть: в очередь выстраиваются.
Концов аккуратно положил окурок сигары на край пепельницы и, встав из-за стола, по привычке, словно китель, одёрнул пиджак.
Я готов, Ваше превосходительство. Когда прикажете отправляться?
А чего «тянуть»: завтра же и отправляйтесь!
Кутахов «приговорил вопрос» столь поспешно, словно боялся, что Концов передумает. Он и в самом деле не ожидал такой скоропостижной готовности от полковника, который был известен скрупулёзной подготовкой к операциям за что и ценился начальством. Поэтому Кутахов и не сомневался в том, что Павел Андреич запросит несколько дней на подготовку. Одно только и радовало, что денег полковник запросить не мог: глава РВС не зря предварился «оригинальным вступлением» в духе «плача Ярославны в переложении для финансов».
Концов с достоинством поклонился и вышел. Вечером того же дня он навестил связную.
Немедленно предупредите Центр о том, чтобы архивы в оригинальной упаковке были возвращены на место первоначальной закладки. И не позже дня нашего прибытия в Севастополь: я еду не один, а с «ревизорами». Хоть их и определили под моё начало, как тягловую силу, но это «глаза и уши» Клеймовича. А между мной и генералом всегда существовало определённое недопонимание. Вряд ли он подозревает меня для этого у него нет оснований. Но чтобы подгадить Кутахову, он может использовать и меня. Пусть в Киеве подсуетятся. И пусть там подготовят людей: не исключено, что я не смогу контролировать выбор кандидатур для проверки.
Для проверки? дрогнула голосом Наташа.
Да! мужественно нахмурился Концов. Насколько я понял, перед моими сопровождающими поставлена задача не только заполучить архив, но и проверить сохранность агентуры. Такой тип, как Клеймович, вполне резонно может опасаться, что архив достался Чека со всеми вытекающими последствиями.
Будет исполнено!
Наташа положила свою маленькую лодочку-ладонь поверх холёной руки Павла Андреича: в последнее время она не могла налюбоваться рассудительностью Концова и изысканностью его речи.
И сегодня же!..
На следующий день в сопровождении двух «грузчиков» из аппарата Клеймовича Павел Андреич отправился в Марсель. Спустя два дня они сели на первый же пароход, идущий к Босфору и далее в Одессу: в Севастополь решили добираться пешком и окольными путями.
Этого времени органам ГПУ хватило для того, чтобы самым тщательным образом подготовиться к встрече гостей «из-за рубежа». Архивы были возвращены на место, люди на «окнах» предупреждены и проинструктированы.
До Одессы группа Концова добралась без приключений. Севастополь тоже не стал исключением. В этом была заслуга не только «товарищей из органов», но и Концова, который не позволил компаньонам отклониться от маршрута, согласованного с ГПУ. Хотя, наслышанные о крутом нраве полковника, спутники особенно и не настаивали.