Минут через десять в кухню вернулся профессор. Он был чем-то встревожен.
Папа, что-то случилось? спросила его Лизи, вытирая тарелки.
Позвонил Рони, ответил профессор. Скотту не удалось достать документы. Мало того, за ним гонятся.
Лизи в ужасе прижала пальцы к губам.
Что же нам делать?
Уходить будем через неустойчивый портал.
Услышав его слова, я вздрогнул. Нам чуть ли не с пеленок внушали, что все без исключения порталы находятся под строжайшим контролем ДОБ, в стабильном и надежном состоянии.
Что значит «неустойчивый портал»? осторожно спросил я, вынимая из пачки новую сигарету.
Осознав, что сболтнул лишнее, профессор попытался перевести разговор на другую тему, но я не позволил ему это сделать. Неохотно, но ему пришлось рассказать:
Об этом не распространялись. Есть несколько труднодоступных мест, где образовались такие порталы. На них невозможно установить коды, потому что их поведение непредсказуемо, к тому же они, как правило, ведут только в определенные пласты Зазеркалья.
Их охраняют? поинтересовался я.
Их нет смысла охранять, сказал профессор. До них еще надо умудриться добраться. К тому же об этих местах знают лишь несколько человек, в том числе и ваш покорный слуга.
Я взъерошил волосы, затем, поднявшись, подошел к входной двери. Открыв ее, я впустил в дом прохладный вечерний воздух. Прислонившись плечом к дверному косяку, я закрыл глаза и подумал о том, что мой отец, вероятно, каким-то образом узнал о существовании таких порталов и ушел в Зазеркалье через один из них. Если ушел, а не трагически погиб.
Интересно, сказал я вслух, какие еще тайны скрывает от нас ОП?..
Эту ночь я проспал без сновидений. Просто лег и отключился
Когда запищал мой вирком, я открыл глаза и, спустив на пол босые ноги, поднялся с тахты. Широко зевая, я потянулся. Из кухни, цокая когтями, прибежал Хвост и проурчал:
Го-ости-и.
Хвост, какие к черту гости! Я никого не приглашал!
Почесывая рукой спину, я направился на кухню и оторопел. Вот кого я не ожидал увидеть, так это мою мать. Она сидела за кухонным столом рядом с профессором.
Господи, простонал я и, не здороваясь, направился в ванную.
Там я довольно долго простоял под прохладным душем, а воду выключил только тогда, когда в дверь тихонько постучали.
Софи, у тебя все в порядке? услышал я голос Лизи.
Да! громко ответил я. Уже выхожу!
Натянув на себя спортивные штаны и широкую футболку, я вернулся на кухню и схватил первое, что попалось мне под руку миску Хвоста.
Я его уже покормила, произнесла Лизи, бережно забирая миску из моих рук.
Спасибо.
С тобой точно все в порядке? тихо поинтересовалась она. Ты какой-то взъерошенный.
У меня все великолепно, ответил я и начал глазами искать сигареты.
Как назло, их нигде не было видно. Лизи, пожав плечами, отошла в сторону.
Хвост, где мои сигареты?
Хвост, вильнув хвостом, пустился на их поиски. Налив себе кофе, я тут же выпил его большими глотками и, стараясь не глядеть на мать, спросил у нее:
Что ты здесь делаешь? Кажется, мы не договаривались о встрече.
Джул наигранно улыбнулась, а Лизи, смущенная происходящим, подошла к отцу:
Папа, ты не мог бы уделить мне несколько минут?
Да-да, конечно. Тем более, мне надо сделать один звонок.
Когда они ушли, я пристально посмотрел на Джул:
Обрадуй меня и скажи, что уже уходишь.
Ни один мускул не дрогнул на лице этой женщины. В кухню, радостно поскуливая, ворвался Хвост. В пасти он держал пачку сигарет.
Спасибо, дружище! сказал я, забирая у него сигареты.
Закурив, я снова посмотрел на мать. Она, усмехнувшись, сказала:
Вообще-то я никуда не собираюсь. Я решила погостить у тебя. Здесь море, прекрасный воздух.
Не понял Это мой дом, и видеть тебя в нем я не хочу.
Джул сухо возразила:
Меня это не волнует. Как-нибудь месяц потерпишь.
Вот как? А, позволь узнать, почему только месяц, а не два?
Через месяц у меня операция.
Какая? Ты не похожа на больную.
Я здорова, вот только стою одной ногой в могиле.
И тут я все понял.
Ты с ума сошла?! заорал я. Если власти узнают об этом, то уничтожат тебя раньше времени!
Мне и так осталось меньше полугода. Так почему бы не рискнуть?
Да! Но могут пострадать твои дети, я потушил сигарету. Их привлекут к ответственности, и никто не будет разбираться, знали они об этом или нет.