С недавнего времени старый вопрос о положении литературы в обществе вновь стал предметом дискуссий. Отличительные признаки современной ситуации острый книжный голод при видимом изобилии выпускаемой книжной продукции, ограничение возможностей публикации для авторов. Хотя мало кто готов назвать это состояние кризисным, оно едва ли может быть признано удовлетворительным. Мы социологи и поэтому возьмем лишь одну социологическую сторону дела: обсудим, какое сообщество людей складывается вокруг и по поводу публикации, распространения и чтения определенных текстов, какая литературная культура формируется таким образом. Эта культура результат взаимодействия авторов, издателей, критиков, библиотекарей и книгопродавцов, педагогов и читателей. Все они исходят из различных представлений о том, что, собственно, такое литература, различными оказываются и их представления о человеке, его природе, интеллекте, нравственном начале, круге интересов. В конечном счете эти различия определяют работу соответствующих ведомств и организаций, выражающуюся в характере комплектования фондов библиотек, определении тиражей или ассортимента выпускаемой литературы. При этом мнения отдельных людей, от которых это зависит, в значительной степени теряют свою специфичность, исключительность, приватность. Было бы поучительно оценить социальные последствия деятельности какого-нибудь ведомства или министерства, но не с точки зрения ошибок его руководства или грандиозности достижений (которые всегда, бесспорно, есть), а как результат реализации определенной программы, положенной в основу создания этого ведомства, и целенаправленных усилий множества людей и организаций. К сожалению, работ, посвященных такой задаче, нет. Не претендуем на подобный анализ и мы, рассматривая в данной статье лишь некоторые подходы к ее решению. Начнем с характеристики сегодняшнего положения в основных узлах системы книгораспространения, начавшей складываться в 1920-е годы и поставившей перед собою цели, значимые по сей день. Речь прежде всего о библиотеке.
IСложившееся в последние годы положение в массовых библиотеках самых распространенных и наиболее доступных не назовешь иначе как стагнацией. Долгое время с послевоенных лет по конец 1970-х годов их контингент постоянно увеличивался, активность его росла, однако с начала 1980-х застыла на одном уровне и увеличения числа читателей не наблюдалось. С середины же 1980-х годов начался, пусть и не слишком значительный, отток абонентов. Наиболее заметно этот процесс обнаружился у молодежи и вообще у социально активных групп, к которым относится большинство постоянных и много читающих посетителей библиотек. Доля таких активных читателей, лет десять назад сравнительно небольшая 21 процент от всего контингента, сейчас упала до 17 процентов. Обычные показатели работы библиотеки число посещений, количество книг, взятых за год, также падают. Основной массив посетителей составляют либо случайные и однократные абоненты те, кто пришел за конкретной книгой, не получил ее и ушел, больше не возвращаясь (до 50 процентов), либо читатели, которым приходится периодически возвращаться за литературой, так как дома ее заведомо не держат это книги по той или иной учебной программе. В последнюю категорию входят учащиеся, слушатели сети политпросвещения, народных университетов и тому подобное. Кроме них в библиотеку вынуждены сейчас обращаться лица из групп, располагающих суженным социальным и культурным ресурсом люди из многодетных и неполных семей, а также подростки и пенсионеры, у которых нет достаточных средств, а порой и своего места в доме, чтобы разместить свои книги, читатели с нешироким тематическим диапазоном запросов и так далее.
При этом, однако, важно сразу отметить: нынешний профиль комплектования массовых библиотек задан соответствующей инструкцией и зависит от профиля книгоиздания. Одни части литературной культуры (классика, школьная программа по советской литературе) воспроизводятся в оптимальном режиме, а другие не воссоздаются вообще. Наиболее спрашиваемая (разными группами читателей) литература вообще крайне незначительно представлена в фонде библиотек. Это продиктовано задачами ведомственного «руководства чтением», «эстетического воспитания читательской массы», «формирования ее потребностей».
Массив нынешних активных библиотечных читателей по уровню образования и структуре запросов непосредственно примыкает к тем, кого принято именовать интеллигенцией, но не совпадает с ней по ряду признаков. Для интеллигенции таких проблем, с которыми сталкиваются типичные абоненты массовых библиотек, нет. Квалификационный уровень интеллигенции высок, она завершила, в основном, свое образование и в целом располагает, включая ее более молодые слои, накопленным предыдущими поколениями символическим капиталом книг, знаний, опыта. Кроме того, она обладает и умением пользоваться максимально широким спектром средств приобщения к культуре. Литературное ядро домашних библиотек сегодняшней интеллигенции существенно больше и куда многообразнее, чем рамки всеобщей школьной программы. И это не случайно: такая домашняя библиотека не просто скопление книг, а воплощение культурной программы той группы, к которой относится владелец библиотеки, концентрация ее представлений о мире и человеке.