Забыв про странные ужимки Котофея в отношении огородика «за тыном», и движимая лишь любопытством, я двинулась в указанную сторону. Оказавшись на месте, я аж присвистнула казалось, траву на этом «огородике» не пололи от слова «совсем». Кот, почему-то растеряв свою обычную болтливость, затравленно озирался, и поторапливал:
Скорей, скорей! Чего стоишь, поли давай!
Я вздохнула, и взялась за первый пучок травы
Как говорится, скоро сказка сказывается Огородик-то я выполола, да вот только уже через полчаса я взмокла от усилий, мои руки оказались расцарапаны в кровь, коса растрепалась, цепляясь за колючки, подол сарафана был полон репья, а грядки в этом «огородике» были какие-то странные
Разогнуться, и оценить фронт работ Котофей не давал, солнце палило нещадно, и я, превратившись в машинку для прополки, все дергала и дергала пучки жесткой травы, в кровь раздирая руки. И остановиться почему-то не могла.
Ровно до тех пор, пока не закончилась невидимая граница огородика, и не оказалось, что, несмотря ни на что, трава мною выполота
Распрямив усталую спину, я вытерла рукавом вспотевший лоб, и посмотрела на дело рук своих. Передо мною были Могилы Несколько рядов могил, которых раньше не было видно из-за покрывавшей их травы. Стояла мертвая тишина, даже птицы не пели. За спиной молча трясся Котофей.
Ничего себе, огородик ошарашенно протянула я. А что за кладбище, не подскажешь? несмотря на нетривиальную обстановочку, мне не было жутко. Казалось, что я нахожусь в каком-то приятном месте, среди родных людей.
Да родственнички твои ушедшие за грань, но забытые, с судьбами тяжкими, кот говорил трагическим шепотом, как в театре. Но проникнуться жутью момента мне никак не удавалось. Наоборот, я испытывала жалость, и какое-то странное сочувствие к тем, кто лежал под этими земляными холмиками. Хотелось сделать для них что-то хорошее
Что именно придумать не успела. По «огородику» пронесся порыв ледяного ветра, и из земли полезли новые сорняки. Они росли так быстро, что глаз не успевал за ними следить. Через пару мгновений могилы вновь скрылись под зеленым травяным ковром, а моя работа оказалась тщетной.
Ну уж нет! меня взял азарт и веселая злость. Кто бы ты ни был, или что бы ты ни было, тебе не победить!
И все повторилось сначала жара, пот, заливающий глаза, исцарапанные в кровь руки, растрепавшаяся еще больше коса
Когда мне удалось разогнуть почти закаменевшую поясницу, огородик был выполот, а солнце повернуло на закат.
Врешь, не возьмешь! растрескавшимися губами прошептала я, бросая на землю последний пучок колючей травы.
Над землей вновь пронесся порыв ледяного ветра, в котором мне послышался издевательский смех, а из земли вновь полезла трава.
Котофей, что можно сделать? в ярости спросила я.
Не знаю, разве что Живая и Мертвая вода раздалось сзади робкое. Я оглянулась. В лучах заходящего солнца черная шкура кота отчетливо отливала сединой.
И где мне ее искать? подумала я, и тут же мысленно себя обругала. Здесь исполняются желания! И, закрыв глаза, я со всей четкостью представила в руках два тяжелых кувшина один с Живой водой, а другой с Мертвой. Руки мигом оттянуло вниз. Я открыла глаза мои пальцы крепко сжимали ручки двух запечатанных амфор. Черная и красная ладно, будем надеяться, что я верно истолковала цвета!