Купались. Разговаривали ни о чём. В своем последнем классе я уже понимал, что у Киры ко мне что-то серьёзное. Такое, как у меня к Нинке. Или ещё сильнее. Такое, которое требует к себе осторожного, уважительного отношения. Где словом, движением можно навредить, поранить.
И я ничего такого и не говорил. Купались. Загорали. Кира захватила с собой полотенце, расстелила его на песке, лежала на нём. Ни о чём разговаривали. Про школу, про погоду. Есть ли у меня девочка? Нет говорил я. Потому что это было правдой. Как я мог сказать, что у меня есть Нинка, если она об этом даже не знала?
Я не спрашивал Киру, есть ли у неё мальчик.
Я к тому времени уже довольно подробно представлял, что может происходить между мальчишками и девчонками. Ну как у взрослых. И вот со мной, передо мной была девушка Кира в мокром тонком, облепившем стройную фигурку, купальнике. И внутренний голос подсказывал мне, что, наверное, может у нас с ней что-то произойти Ну, как у взрослых Что Кира, которая помнила обо мне много лет, писала письма и, наконец, приехала, может позволить мне, простить любую глупость
Но у меня были впереди экзамены Мама мне давала пить сладкий чай, чтобы лучше работали мозги. А ещё я читал в медицинских брошюрках, что близость с женщиной на какое-то время обессиливает мозги.
Вот сейчас пристану к Кире, совершу близость, а потом и не сдам экзамена.
Зря пил сладкий чай.
А я в школе отличником был
Ну, нет, конечно, дело тут было не только в экзаменах Когда у девушки к тебе так серьёзно нельзя нехорошо Это будет обман предательство
Но бес, который постоянно сидит в нас и никогда не дремлет, стал подсказывать мне, что есть ведь и варианты.
И не обязательно близость.
Девчонок у меня никогда, чтобы до них дотронуться, не было. И я подумал, что просто дотронуться до Киры можно. Ну совершенно без всяких претензий. Например, как моя мама, фельдшер, делает в своём медпункте массаж.
Лежит человек на кушетке, а ему пальцами нужно кожу на голой спине то бугорками, то складочками делать.
Кира лежала на своём полотенце, как раз, как мамин пациент на груди, положив голову на ладони впереди себя.
И да, конечно, можно ей делать массаж. А ты умеешь?
И я начал ей гладить, трогать спину. И Кира сказала, что ей это приятно. Было жарко. У неё опять выступили капельки пота на лбу и на верхней губе.
Я гладил девушке спину и трудно передать, что со мной происходило Сердце то начинало часто-часто биться, то вдруг замедляло свои толчки, как будто хотело остановиться совсем.
Лифчик мешал делать полноценный мой массаж: Я расстегну? можно? Да, конечно, отвечает мне Кира. И я вижу впервые в жизни голую от головы и до трусиков спину девушки И продолжаю гладить, гладить Перевернись, пожалуйста, Кира, говорю я каким-то чужим голосом, и она послушно переворачивается, прикрываясь, придерживая на груди расстёгнутый лифчик Но ведь он мне уже нам мешает делать «массаж» и я осторожно за лямочки стягиваю, убираю его в сторону. На маленьких грудках Киры остаются ещё ладошки, но я их тоже сдвигаю, отвожу в сторону, и она закрывает глаза
Александр Иванович!.. Всё! Всё! Всё! Достаточно!!! Дальше уже всё понятно!.. Валентина Дмитриевна Смирнова, председатель нашего литературного объединения, прервала моё чтение на самом интересном месте. Ну, нельзя же так, Александр Иванович! Опять вы ПРО ЭТО!..
И была за меня искренне огорчена Валентина Дмитриевна.
А с ней и многие члены нашего разнообразного творческого содружества.
И я ещё услышал, что «сексуально озабочен», «эротоман». Кто-то по-доброму пошутил «сексуальный маньяк». Были высказывания, что на мои рассказы обязательно нужно ставить значок +18, потому что «а, если это всё прочитают дети?..».
Поэтесса Светлана Белогорцева сидела за столом как раз напротив меня и смотрела с добрым участием, как смотрит психиатр на безнадёжного больного: Ничего, Александр Иванович, это у вас скоро пройдёт, сказала она, философски намекая на то, что мне уже за шестьдесят и писать на эротические темы мне уже недолго осталось.
А сатирик Москвин весело и ядовито предложил открыть у нас в объединении отдел эротики и посадить меня там начальником.
А, если ребёнок вдруг зайдёт в Государственную Думу?..
А то, что дети с утра до вечера могут смотреть телевизор, где показывают, как убивают, пытают, унижают людей? Где в праймтайм трансляция непрерывных семейных скандалов.