)
Все, кто участвовал во втором допросе Катарины в пятницу, - Мединг, госпожа Плецер, прокуроры д-р Кортен и Гах, протоколистка Анна Локстер, которую раздражала чувствительность Блюм к слову, охарактеризованная ею как "выпендривание", - все заметили, что у Байцменне было прямо-таки сияющее настроение. Он вошел в зал заседаний потирая руки, с Катариной обращался предупредительно, извинился за "некоторые грубости", в коих повинна не его должность, а его характер - такой уж он неотесанный малый, - и сперва занялся списком конфискованных вещей. В нем значились:
1. Небольшая потрепанная зеленая записная книжка малого формата, содержащая одни только телефонные номера, которые тем временем были проверены, и ничего подозрительного при этом не обнаружилось. По всей видимости, Катарина пользовалась записной книжкой почти десять лет. Эксперт-почерковед, искавший письменные следы Геттена (Геттен, кроме всего прочего, дезертировал из бундесвера и работал в одной конторе, то есть оставил много письменных следов), назвал развитие ее почерка образцовым. Запись шестнадцатилетней девушки - номер телефона мясника Герберса, семнадцатилетней - врача д-ра Клутена, двадцатилетней - д-ра Фенерна, позднее - номера и адреса кулинаров, рестораторов, коллег.
2. Выписки из счета в сберкассе, с отмеченными на полях рукою Блюм перерасчетами и списаниями. Поступления, списания - все точно, ни одна из сумм не вызывает подозрений. Так же выглядят всякие бухгалтерские расчеты, заметки и извещения в небольшом скоросшивателе, куда она заносила свои обязательства и расчеты, касающиеся фирмы "Хафтекс", в которой она приобрела свою "Элегантную обитель у реки". Тщательнейшей проверке были подвергнуты ее налоговые декларации, налоговые извещения, налоговые платежи, просмотревший их затем финансовый эксперт нигде не обнаружил какой-нибудь "скрытой более или менее значительной суммы". Байцменне особое значение придавал проверке ее финансовых сделок за последние два года, которые он шутя называл "периодом мужских визитов". И ничего. Выяснилось, правда, что Катарина ежемесячно переводила матери 150 марок, что она поручила по абонементу фирме "Кольтер" в Куире уход за могилой отца в Геммельсбройхе. Покупки мебели, домашней утвари, одежды, белья, счета за бензин - все проверено, и нигде ни одной зацепки. Возвращая Байцменне документы, финансовый эксперт сказал: "Послушай-ка, когда она выйдет на свободу и будет искать место, дай мне знать. Таких всегда ищешь и не находишь". Ничего подозрительного не оказалось и в телефонных счетах Блюм. Междугородные переговоры она, судя по всему, вряд ли вела.
Отмечено было также, что время от времени Катарина Блюм переводила на карманные расходы небольшие суммы - от 15 до 30 марок - своему брату Курту, в настоящий момент сидевшему за кражу со взломом.
Церковных податей Катарина не платила. Судя по ее финансовым документам, она еще в возрасте 19 лет, в 1966 году, вышла из католической церкви.
3. Еще одна небольшая записная книжка с различными записями, главным образом расчетного характера, содержала четыре рубрики. Одна для домашнего хозяйства Блорны с записями расходов и подсчетов - на закупки продуктов, моющих и чистящих средств, на химчистку, прачечную. При этом было установлено, что белье Катарина гладила собственноручно.
Во вторую рубрику записывались соответствующие расходы и подсчеты, относящиеся к домашнему хозяйству Хиперцев.
Следующая рубрика относилась к домашнему хозяйству самой Блюм, расходы по которому были очень скромными; случались месяцы, когда на продовольствие она тратила лишь 30-35 марок. Но, по-видимому, она часто ходила в кино - телевизора у нее не было - и иногда покупала себе шоколад и даже конфеты.