Знакомый читатель всегда пошло-снисходителен:
Читал(а), читал(а)
Молитвы это просьба, верование.
Стихи протест, сомнение.
Человек всегда находится в одной из этих ипостасей своего существования.
В одной песне очень хороший припев: Иго-го-о!
Истина не всего лишь вопрос о ней?
или: истинное всего лишь вопрос об истине.
Даже Гоголь не прозрел в Достоевском гения
("Растянуто" о «Бедных людях»).
Вой души растянулся по всем произведениям Достоевского, слышен
и по сегодня, воет и воет во всю вселенную.
Мы не можем жить без жертв.
В годы перестройки ради того, чтобы свободно говорить и слушать, мы потеряли духовность, утопили культуру в пипле, забыли, какой мы являемся нацией.
Разлетевшиеся осколки огромной тоталитарной системы жертвуют
тем же, спасая себя от новой, поднявшейся волны открыто
преступной тоталитаризации, отдавая себя в заложники сытой, паучьей
и бездушной цивилизации Запада.
Политократия, эта всегда заднемыслящая сука, готова продать
ради своего господства всё: народ, культуру, традиции, память;
готова пойти на любой сговор со всем низким, преступным
и чуждым народу, чтобы держаться на плаву, над народом,
постоянно обнадёживая и обманывая его.
Я не член союза писателей, я писатель.
Когда умирает пляска (танец), рождается песня, потом слово, стихи.
Я зависим только от своего желания.
Каждый строит себя сам и ответствен за свой фундамент и свою крышу.
Совершенные вещи открывают в нас первую истину, а мы думаем,
что открываем для себя новое.
"А посмотрите-ка с этой стороны, сказал Алексей Ремизов, и вы увидите нечто". Сказал и умер.
Не надо бояться книжных завалов, человек сам знает,
когда и что ему приспело читать.
Государство взяло на себя право распоряжаться всем,
как будто оно знает всё.
Стихи, оказывается, видят единицы остальные читающие видят нули
или сотые доли единицы.
Человек чтобы что-то преодолевать и через что-то продлевать.
«Зачем я женился? Теперь у меня ни денег, ни времени, ни совести»
Никогда свои стихи не станут хорошими, если сам не увидишь,
как они плохи.
Произведение определяет не течение, а его (течения) глубина.
Основа нашей жизни человекотворчество.
Признание, материальная обеспеченность, отсюда независимость социальная, на деле могут как иметь место в жизни, так и не иметь.
Главное в человеке созидание.
В любой степени, на любом уровне, в различных его проявлениях.
Вся беда в том, что начинающие рифмовать пытаются через стихи выразить себя, ещё хуже своё отношение к чему-либо.
Стихи, как человек, должны говорить сами, и за себя.
Мир художника настолько особен, что не всякий его принимает со стороны.
Спрашиваю себя: сколько тебе нужно книг в вечности? Вот так-то.
Неполноценность выбитых зубов.
Есть люди, которые не понимают, что они не понимают.
Поэзия, как и любое творчество, пронизана повторением: рифма, тема, материал. А значит, вторична.
Гений не сочиняет.
Ему достаточно покопаться в себе и извлечь уже вполне готовое.
Берите, пожалуйста, у меня ещё есть.
Всегда переспрашивайте и перечитывайте.
Хотя слово всё равно всегда обманет.
Одни отдают, другие берут.
Человечество это масса переливающихся друг в друга сосудов.
При этом всегда должна присутствовать определённая пустота.
Возьмите у меня, ваши дети отдадут моим детям.
Я дал себе слово, что лет через двадцать-тридцать
не буду приставать к женщинам.
Эстетика позвоночник поэзии,
этическое естественное её условие.
В прекрасном греческом танце тайна, уводящая к началу
творения Словом.
Последнее время я большую часть этой жизни провожу в своей жизни.
Пушкину 200 лет. Боже, как молода наша литература!
И каких гигантов вырастило Слово на нашей почве
за столь краткий срок. Поразительно.
Бог это та составляющая человека, которая всё понимает,