А тут я в приемной, такая вся из себя, продолжила Эллочка, меня-то Иван Сергеич, Лидкин папашка, вот с таких знает.
Она опустила ладошку почти до пола, до уровня детского горшка, и сделала еще одну паузу. Даже глаза зачем-то прикрыла. Как я предположил, вспомнила что-то из тех далеких лет.
Мы с ним, конечно, перекинулись парой фраз тогда, она вернулась в настоящее, ну, там типа: «Как дела?», «Не вышла еще замуж?», «А вот Лидочка опять» Ну, ты понимаешь.
Я кивнул, представив себе, прежде всего, лицо Игоря Петровича. Скорее не само лицо его-то я еще ни разу не видел, а общее выражение этого лица.
Вот с тех пор наши с Игорем Петровичем отношения, Элла широко, я бы даже сказал победно, улыбнулась, перешли на новый уровень. И да если тебе интересно, я с ним не сплю. И не спала.
В третий раз я не поперхнулся, а подавился так и не высказанным словом. Только и смог выдавить из себя:
Э-э-э
Вот именно, кивнула Элла Сергеевна, продолжая просвещать меня по теме о моих же собственных перспективах на сегодняшний вечер.
Который, кстати, должен был наступить уже через полтора часа. Несмотря на половину одиннадцатого на часах, что бесшумно тикали над дверью. О чем Эллочка и сообщила:
Так что понимаешь Игорь Петрович мне ни в чем не отказывает. В разумных пределах, конечно. Тебя вот вчера на работу взял. Сегодня нас отпускает пораньше. И машину свою дает, чтобы мы не позже двенадцати были на месте.
Где именно я спросить не успел. Элла Сергеевна явно умела читать мои мысли. Ну, или заранее настроилась на одну волну со мной. Это я так шучу.
Так что обедать мы будем в «Панораме».
Присвистывать некультурно вслух я не стал. Но впечатлился. Объясняю для непосвященных: «Панорама» это один из самых, если не самый-самый крутой из ресторанов столицы Древней Руси. Города Владимира, если кто, опять-таки, не понял. Сам я там ни разу не был. Внутри. А снаружи, или по рассказам нет, предпочитаю иметь собственное мнение. Обо всем. Вот как, например, о Эллочке. В руках-то я ее уже подержал
О, ё! тормознул я себя неслышно, не гони, Миша. Сказано же было: «В придачу». Хотя ну, если Элла Сергеевна и эти мои мыслишки прочтет
Мысли, кстати, были о круглых коленках, и о том, что мелькнуло выше. И Элла Сергеевна (настоящий монстр, однако!) не подвела:
Мы там обычно часов до двух ночи зависаем. Кто-то и до утра остается. У тебя как настроение?
И женщина подмигнула так вызывающе, что я невольно сглотнул, и вспомнил почему-то, с точностью до копейки, что в кармане сейчас ждали своего часа ровно тысяча девятьсот рублей.
Это на такси до дома. А еще
А еще, бесцеремонно перебила мою мысль Эллочка, тебе надо сбегать вон туда за цветами.
Они кивнула на окно, за которым виднелось здание Центрального рынка. Там, в вестибюлях торговых павильонов, было сразу несколько цветочных магазинов.
На такси может и не хватить, сразу поскучнел я внутренне.
Сильно не траться, чуть подняла градус моего настроения Элла, букетом за двадцать тысяч у нас никого не удивишь. Найди что-нибудь оригинальное. Вот как я.
Где она до этой минуты прятала увесистую коробку, обклеенную чем-то ярко-красным и бархатным, я так и не понял. Размером эта коробка была с книгу большого подарочного формата, и таила внутри себя набор из трех самых обычных ножей внушительного размера, как-то крепившихся к белой атласной внутренности упаковки. Необычным было то обстоятельство, что дарить ножи, да еще на свадьбу по моему мнению, это было чересчур. По мнению Эллочки, кстати, тоже.
Вот так и живем, весело сообщила она, мелкие гадости друг другу делаем, и радуемся.
Я машинально оглядел себя с ног до головы. Мои метр девяносто на «мелкую» не тянули даже в сидячем положении.
Значит, будем изображать «гадость», вздохнул я, поднимаясь.
Элла Сергеевна оказалась на ногах еще раньше. И дверь, ведущую из кабинета в коридор (других, к сожалению, тут не было) открыла, не дождавшись, когда это сделаю я. По коридору простучали ее каблучки; в направлении, прямо противоположному тому, где располагались туалеты. Очень, кстати, приличные и чистенькие. Полюбовавшись еще раз на вид сзади, я дождался, когда Эллочка остановится у дверей с табличкой «Приемная» и не оборачиваясь, постучит по часикам на запястье левой руки и скроется за тяжелым полотном какого-то ценного древесного массива. Вздохнул, и отправился в противоположном направлении. Почему-то после этой беседы опять захотелось туда.