Мне всегда казалось, что это случится. Я всегда этого ждала, с самого детства. И вот, наконец, дождалась они прилетели!
Анюта окончила рассказ, допила свой чай и посмотрела на меня ясными глазами.
Как хочешь, сказала она. Во всём этом можно усомниться. Нам на лекции сказали: «Этому можно не верить». Но мне больше нравится верить.
Я провожала подругу на поезд, будучи в прекрасном трансе. О, конечно, мне тоже нравилось верить! Да что там! Я поверила безоговорочно, сразу и будто проснулась. А как можно не верить? Это же рассказывали очевидцы! Это проверенные данные множество людей было опрошено. Все они видели сияния, и автомобили вставали без видимых причин, просто глохли моторы и всё, а потом появлялись они высокие, выше человеческого роста, светловолосые В конце концов, Анюта не сама это сочинила, это на официальной лекции рассказывали, на курсах по психологии, и никто, никто больше не знает, кроме тех, кто посещал курсы.
И Анюта любимая моя институтская подруга в своём городе одна-единственная носительница тайны. А в моём городе пока только я.
Я ехала домой с вокзала в автобусе, улыбалась сама себе и думала: а что если сейчас взять и крикнуть: «Граждане! Слушайте! Великая весть! Мы не одни во Вселенной! Они прилетели!..» Ой, что будет, ой, что начнётся! Все ахнут, замрут, потом автобус остановится, потому что шофёр бросит кабину и зайдёт в салон слушать.
Я заходила в магазины, покупала булки и плавленые сырки и опять думала: встать сейчас посреди зала и воскликнуть: «Товарищи! А вы знаете!..»
Ой, что будет, что будет! Я воображала лица людей, объединённых одинаковым детским выражением. Как сначала все оцепенеют, а потом кинутся друг к другу, станут смеяться и обниматься, продавцы выйдут из-за прилавков, вынесут апельсины и печенье, захлопает шампанское, запахнет праздником, а потом праздник вырвется на улицу и помчится по городу, поселяя в каждом человеке просветлённое изумление
За вечер я только и сделала, что нашла старые ботинки к завтрашнему субботнику. А попутно нашлась ещё моя любимая кепка. У меня есть такая кепка, которая теряется каждую осень, а каждую весну находится, и замечательна она тем, что беспрестанно падает с головы.
Я померила кепку перед зеркалом, но всё равно больше ни о чём думать не могла. Несколько раз я порывалась кинуться в общежитие к девчонкам, но в последний момент вспоминала, что они со школой уехали в театр и вернутся поздно ночью. Новость не давала жить спокойно, читать книгу, писать письмо. Поминутно я кидалась к окну, вглядываясь в тёмную улицу, в ночное небо, сама не зная зачем. Наверное, рассчитывала увидеть пришельцев.
Сон не шёл. Вечер превращался в ночь, я лежала в постели, смотрела на оконную штору и пыталась представить, что будет среди наших завтра, на субботнике, когда я расскажу. Что скажет наш железный профорг Гордеев? И умник Дима? И умница Ира? И красавица Люська? Вот это будет радости, вот будет восторг! И как это вообще здорово, когда твои друзья тебя понимают!
Шла ночь. Земля наша, голубой шарик на ёлочной лапе Вселенной, мчалась в непроглядную темноту, и мы мчались вместе с ней, и были на ней теперь не одни. Они прилетели. Долгожданные, незнакомые, лунные люди, они прилетели, они были здесь, дышали нашим воздухом, слышали нашу речь, а вокруг них были наши леса, и наши города, и наши мосты, и наши дети, и мы Пришельцы, прекрасные Неземляне, они нуждались в нас, они искали нас и нашли. И это было прекрасно. И я наконец начала засыпать с этой счастливой мыслью, успев ещё раз подумать о том, что будет твориться завтра, на субботнике, когда я расскажу.
2
Назавтра я едва дожила до первого перекура.
Прошу высказываться, предложил наш железный профорг Гордеев после моего пламенного выступления. Регламент одна минута, назначил он, взглянув на часы, и выбросил сигарету в кучу мусора.
Лабуда! высказался первым Женька и уложился в одну секунду.
Кондратьев и Горлов, примостив между собой походную шахматную доску, уже успели разменяться фигурами.
Горлов, скажи, не отсутствуй, одёрнула их дисциплинированная Ира.
Дима Горлов раздражённо дрыгнул рукой, сделал ход, после чего взглянул осмысленно.
Э-э, сосредоточился он, видите ли, дело в том, что у меня вызывает сильнейшее сомнение м-м сам факт о, пардон! он потерял пешку и основательно замолчал.