В сенях стояла коротенькая лавочка, на которой были установлены два ведра с колодезной водой. Испросив разрешения и зачерпнув черпаком холодной воды, утолили жажду..
Двор оказался невелик. Все хозяйственные постройки были крыты соломой.
Можете располагаться здесь, прямо внизу, или же наверху, под самой крышей. Как вам угодно будет, пяснила хозяйка, препроводив гостей в помещение сеновала.
Сено источало медовый аромат полей. Свалили всё своё имущество в кучу, на небольшой дощатый помост.
Велико ли хозяйство, Фёкла Авдотьевна? полюбопытствовал Бабэльмандебский.
да как ведь сказать. Для меня в самый раз. Корова Матильда, да козёл Гораций, десяток кур-несушек с петухом. Одна только беда: куры нонче не желают нестися. Видать ещё не время. Да и петух, окоянный, весь изленился.
В хлеву было пусто.
Матильда и Гораций на выгоне, пояснила хозяйка, а вся птица туточки, в курятнике. Ежели потребуется что испечь пироги, аль ещё како тесто, то яйца надобно будя покупать в магазине. Уж не обессудьте меня, старую.
А на что вам, бабушка, козёл? спросил Чубчик. Пользы-то никакой, окромя убытков.
Да уж не скажи, мил человек. Польза от маво козла огромадная. Гораций мой, как мужского роду, у меня, почитай, на всю округу в единственном числе пребывает. Ко мне вся деревня водит своих козочек. Вот вчерась, к примеру, Кузькина мать приводила ко мне Сидорову козу Изольду, чтобы мой Гораций уважил её. Во как! Ну а мне что надо? Меня потом нет-нет да и поблагодарствуют молочком козьим. Обоюдная польза получается.
К избе примыкал внушительных размеров огород, в конце которого виднелись слегка покосившееся строение деревенской бани и колодец с «журавлём».
Кажную субботу у нас банный день, предупредила Фёкла Авдотьевна. И печку в избе, и баньку всё этось топим сосновыми дровишками. У меня их цельный сарай. Только пили, да коли.
Да как же вы, бабушка, при своих-то годах успеваете управляться со всем этим? удивился Чубчик.
Вот так и справляюсь, внучек. Я давно уже привыкла делать всё сама. Хозяйка засмеялась, обнажив все тридцать два зуба. Ведь как в народе говорят: «Я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик!» А там, глубже, в самом берёзовом лесочку, большой пруд имеется, пояснила она, указывая рукой куда-то вглубь леса. И щука, и карась водятся. Рыбаль, сколь душе твоей заблагорассудится. Там, посерёдке пруда огромадная каменная беседка когда-то стояла. Помню красивая такая была, с разными лепными амурчиками и с деревянным мостком от берега. Ещё в прошлом веке её построили благодетели. и до теперя помню их чудные хвамилии, местный помещик Изосим Дундуклеев и приезжий заморский гость Форте Грациози. Эх, и гуляли тогда господа с цыганами, да с песнями: шум-гам, гвалт да дым коромыслом на всю деревню стояли. Это мне моя бабка рассказывала. А сейчас от беседки одни воспоминания остались, разве что сам помост кирпичный, да столбики деревянные от мостка. Пойдёте рыбалить, сами увидите. А на речке Шалунье много раков можно наловить. Их мужики и ребятки малые ловят кто на вентерь, а кто так голыми руками. Как уж полюбится.
Фёкла Авдотьевна подвела гостей к небольшому земляному валу. В самое его подножье, на глубину человеческого роста, уходила деревянная лестница с неширокими ступеньками и упиралась в дубовую дверь.
А это у меня погреб земляной. Там у меня маринады да соленья всякие хранятся: капуста квашеная и яблоки мочёные в кадках, помидоры, огурцы. Вареньев и компотов всяких имеется множество.
Основательно ознакомив приезжих с домашней обстановкой и бытом, бабка Фёкла направилась заниматься своими делами, предоставив гостей самим себе. Воспользовавшись подобным обстоятельством, Бабэльмандебский и Чубчик по извилистой лесной тропинке проследовали к пруду.
Место оказалось действительно сказочно живописным, повергнув в неописуемый восторг животрепещущие, утончённые натуры наших героев. Пруд оказался величиной с футбольное поле. В центре его просматривался остов бывшей беседки, а вернее её площадки. От берега к ней тянулись вертикально поставленные опоры деревянные сваи, на которые когда-то опирался перекидной мостик. Небо, отражаясь в водной глади, придавало ей неописуемо сочные радужные тона и оттенки. Картина дополнялась множеством белых лилий, усеявших пруд. И вся эта божественная красота была заключена в плотное кольцо берёзовой рощицы.