Я не успела толком насладиться его комплиментом, как он быстро, даже как-то неуклюже быстро, снова переключился на книгу и музыку. Как только он сказал это, я поняла, что в последнее время начала скучать.
Не смогла удержать внимание своего парня. Не могла собраться с силами, чтобы добиться большего в профессиональном плане. Не была в отпуске несколько месяцев, да и вообще из дома редко выходила, за что на меня злятся друзья. Давно не красила в какой-нибудь прикольный цвет свои рыжеватые волосы. Словно я была в режиме ожидания.
Была.
Но больше нет.
С улыбкой подошла Амелия.
Вам еще?
Я передала ей бокал, ощущая головокружительное предвкушение от отпуска, поездки и побега из дома:
Да, пожалуйста.
* * *Пузырьки шампанского остро прошли сквозь грудь и растеклись по конечностям. Я буквально почувствовала, как шаг за шагом мое тело расслабляется от пальцев к предплечью, от предплечья к плечам, я посмотрела на свои руки (черт, лак облупился), а тепло дошло до тату с изображением птицы на плече
Откинув голову назад, я счастливо вздохнула:
Это гораздо лучше, чем прочесывать квартиру в поисках вещей, которые Придурок мог оставить после переезда.
Дженсен вздрогнул и снова убрал от уха один наушник:
Прости, что?
Марк, уточнила я. Придурок. Разве я тебе про него не говорила?
Он выглядел удивленным, когда смотрел на меня сто процентов решил, что я пьяная, но мне уже было пофиг, и тихо ответил:
Нет, не упоминала.
На прошлой неделе, ответила я, я пришла домой, а мой бойфренд трахал какую-то безымянную манду.
Я икнула.
А Дженсен прикусил губу, чтобы не засмеяться.
Я правда уже напилась? Выпила ведь всего Я посчитала на пальцах. Вот блин. Я выпила четыре бокала шампанского на голодный желудок.
Так что я его выперла, сказала я, выпрямившись и стараясь, чтобы голос звучал более трезво. Но, как оказалось, все не так просто. Он заявил, что невозможно жить с кем-то восемь месяцев и упаковать все вещи в один день. А я ответила, что придется как-то попытаться, иначе сожгу к чертям все, что останется.
Еще бы, ты была очень сердита, тихо заметил Дженсен, убирая наушники подальше.
Я очень сердилась, а потом расстроилась, черт, ведь мне двадцать шесть, ему сорок, и он ну никак не должен был искать перепих на стороне! Разве нет? Уверена, твоя лондонская миссис в шелковом белье и с едой на вынос моложе тебя, вся из себя стройная и идеальная, да?
Он кривовато улыбнулся.
Моя лондонская миссис?
Нет, я, конечно, не идеальная и уж точно не ем в кровати, но согласилась бы, если бы он настоял и захотел весь день провести в постели. Но он завел себе подружку для обеденных потрахушек. Почему он не мог делать это со мной? Ну вот, я снова разозлилась, я потерла лицо. Уверена, что несла я что-то совершенно несусветное.
Дженсен на это ничего не ответил, но когда я посмотрела на него, оказалось, что он внимательно слушал.
Ощущение, будто я что-то рассказываю мамам, только при этом не беспокоясь, что они будут за меня волноваться. А еще сейчас я могла притвориться, что моя скучная работа и идиот-бывший остались где-то позади.
Повернувшись лицом к Дженсену, я решила излить душу:
До знакомства с ним я была немного несдержанной в плане секса, начала я и закивала в ответ, когда Амелия спросила, не хочу ли я еще шампанского. Но когда встретила Марка, я подумала, что он создан для меня. Знаешь ведь, да, как оно бывает в самом начале?
Дженсен неуверенно кивнул.
Секс на каждой поверхности, уточнила я. Когда я приходила домой с работы, было ощущение, будто я ребенок, ранним рождественским утром бегущий вниз по лестнице в гостиную.
Он рассмеялся в ответ.
Сравнение секса с детством Дай мне секунду прийти в себя.
И так было каждый день, пробормотала я. Его жена изменила ему и бросила, а когда у меня на глазах он переживал это, я просто надеялась, что он скоро вернется к нормальной жизни. И когда он вернулся к нормальной жизни, мы были вместе очень долго. Ну то есть одиннадцать месяцев это для меня целая вечность, и поначалу все было так хорошо пока внезапно не испортилось. Он неряшливый, ничего не чинит, если я попрошу, все покупки в магазинах, доставку еды на дом и счета за квартиру оплачивала одна я. А потом я внезапно узнала, что мои деньги идут и на его новый бизнес, я взглянула на Дженсена, чье лицо, казалось, плавало передо мной. Но я все равно была рада! Правда была. Я любила его, понимаешь? И была готова все ему отдать. Но позволить ему поиметь кого-то еще на своей кровати, когда он даже снял с нее простыни, поскольку заморачиваться и нести их в прачечную не хотел, это уже слишком, не?