Галина Сергеевна останавливается возле второй парты, как раз перед Катей, чуть наискосок через проход (Катя сидит как раз за четвёртой) и что-то проверяет в тетради у Искандера Мухамеджанова или у Димы Кутузова Или у Риты Морсовой?.. Кажется, всё-таки это был Искандер
Галина Сергеевна чуть наклоняется, и тут
И тут Катя видит, что платье у неё поднялось, даже как-то задралось, ткань, оказывается, слишком плотная, грубая, колом стоит, и из-под платья видно что-то белое и кружевное.
Нет, не комбинация, какие есть у мамы. А белые кружевные панталоны. Они обтягивают Галины-Сергеевнины ноги в самом их верху.
Катя спохватывается и поспешно отводит взгляд от белого и кружевного. Но поздно.
Внезапная догадка, страшная истина осеняет её.
Так значит Так что же это получается?.. И почему же она раньше?.. Как же так?!.. А раньше-то что же она?!.. Ужас какой
Собственная логика убивает Катю, что называется, наповал. Не оставляя ни малейшего шанса на выживание.
Ведь раз панталоны надели, значит, их и снимают!
Но как же это возможно?! Ведь это же Галина Сергеевна! Катина учительница!! Её идеал. Что-то прекрасное вроде той необыкновенной куклы, какой у Кати никогда не было и не будет. Только во много раз лучше ещё восхитительнее, ещё недосягаемее. Принцесса, добрая фея из сказки!
И тут такое.
А раз панталоны снимают, то значит и в туалет х о д я т.
А иначе зачем же тогда снимали?!
Лучше об этом не думать. Не думать совсем. Никогда. Никогда! Навсегда!!
Но уже поздно.
А дальше больше. И ещё хуже мысли. Ещё ужаснее.
Так значит значит, и Брежнев и Брежнев т о ж е!!..
Катя представила себе Брежнева: вот идёт он, старенький весь в орденах по длинному коридору И Катя почему-то представила себе не школьный коридор тускло-зелёные стены, коричневый, цвета какао с молоком, «пластилиновый» линолеум, а коридор их квартиры: светлые стены янтарный паркет
Вот идёт, значит, Брежнев старенький, весь в орденах И ордена золотятся и позвякивают на светло-сером кителе Нет, не на кителе, а на светло-сером, как у Катиного дедушки, парадном пиджаке (Катя знает разницу!) Это Катин дедушка так ходит по коридору, когда приезжает к ним в гости Дедушка старенький, он воевал и был ранен, он ходит медленно и его ордена нет, у дедушки медали в основном тихонько так, нежно так: звяк-звяк, дзинь-дзинь звенят-позвякивают
И вот проходит дедушка-Брежнев по коридору, доходит до туалета, открывает дверь Нет, сперва свет включает Потом открывает дверь Потом дверь закрывает
Катя зажмурилась. Но даже и так с зажмуренными глазами и закрытой дверью она всё равно в и д е л а.
Видела, видела!!
Как Он! Брежнев!! сидит!! весь в сиянии жёлтой электрической лампочки, весь в блеске своих золотых орденов!..
на их домашнем толчке. Без штаноу (это Катина бабушка так говорит «без штаноу»). Штаны внизу болтаются. И даже валяются уже. Спущены потому что. И вид у Брежнева при этом очень торжественный и немного глупый. Но сам он Катю не видит, он даже не подозревает о её, Катином, существовании он как будто спит.
Кате с трудом удаётся отогнать видение-наваждение.
Брежнев, бабушка, дедушка Дедушка это другое. Дедушка и в ситцевых семейных трусах с детским рисунком (красно-белые зайчики по апельсиновому полю) по огороду ходит и ничего подумаешь! И в заплатанных штанах Катя каждую цветную латку на них знает, все их наизусть помнит, а они всё прибавляются и прибавляются все колени у деда в земле это он так, ползком, грядки пропалывает И это ему бабушка говорит «без штаноу» уж и неважно, по какому поводу.
Но Брежнев Как же так?!.. А вот выходит, что так. Такого Катя не ожидала. Никак не ожидала.
От Брежнева? От Галины Сергеевны? От себя? Она и сама теперь не знает.
Ах, лучше бы и не знать, лучше бы и не видеть ей никогда тех белых кружев!!..
Что там они писали в тот день?.. По какому предмету?.. Катя навсегда забыла.
А вот розовое кримпленовое платье, нечаянные белые учительницыны панталоны и Брежнева в цепенящем сиянии собственных звёзд загадочным золотым божеством восседающего (по непонятной совершенно причине!) на их семейном унитазе Катя запомнила на всю жизнь.